Том обнял ее за плечи, и они ушли.
Фэй глядела вслед, завидуя их близости, теплу их отношений. Эта любовь была безоблачна. Не припомнишь, чтобы они вообще когда-нибудь ссорились или хотя бы спорили друг с другом. Правда, их любовь была слишком ровной: ни вспышек, ни угасаний, ни взлетов, ни падений; зато они несомненно счастливы. Конечно, это прекрасно, подумала Фэй, вспомнив свой брак. А к чему эта безоблачная супружеская жизнь привела?
Отношения с Эмери никогда не вызывали у нее чувства безмерной влюбленности. Да и у мужа не бывало ничего подобного. Семья Стилов просто считала себя счастливой. Брак для них означал покой, стабильность, привычку не отдаваться игре воображения. Но ведь она и не знала ничего другого. На что же ей было жаловаться? Фэй считала, что так живут все супруги – достигают компромисса, спокойно, отвлекаясь от суеты, приемлют то, что дает жизнь. Когда вдруг Эмери влюбился в другую женщину, Фэй была не столько убита горем, сколько озадачена. Она ни разу не упрекнула мужа за то, что он ее оставил: у нее разгорелось воображение. Она сама не отказалась бы от роли возлюбленной. Появились смутные надежды, которым, впрочем, сознательно не было дано ходу.
Фэй думала, что уже никогда больше не влюбится, что ее время прошло, что свой шанс она упустила, выйдя замуж за Эмери. Конечно, этого совсем не следовало делать. Но так уж сложилась ее судьба. Ей не приходило в голову, что любовь может застичь женщину не весной, а под осень жизни, и привести не к случайно встреченному человеку, как у Эмери, а к тому, кого Фэй знала с давних пор, однако даже в мыслях не допускала, что он заменит для нее весь мир.
Фэй и Джеральд были знакомы всю свою взрослую жизнь. Но долгое время у каждого из них была своя семья. Она вышла замуж за Эмери, Джеральд женился на Джулии, веселой хрупкой красавице, которая по сути своей оказалась довольно ординарной простушкой. Ее смерть семь лет назад Джеральд остро переживал, пряча свое горе. Потребовалось много времени, прежде чем он смог оправиться.
Стоит сказать, что Фэй почти не встречалась с Джулией, редко видела Джеральда вместе с нею. Семейство Харди лишь изредка принимало гостей, к антиквариату у Джулии не было интереса. Она не увлекалась коллекционированием и ни разу не побывала на работе у мужа, даже на вечерах для сотрудников по случаю Рождества ее не было видно.
Джеральд почти совсем не упоминал о Джулии при ее жизни, а после смерти вообще исключил это имя из своего лексикона. Фэй не любила задавать лишних вопросов. Раз он не хочет говорить о Джулии, и не надо. По крайней мере, так обстояло дело вначале, но постепенно это начало задевать Фэй.