2008_28 (576) (Газета «Дуэль») - страница 19

И вот однажды по деревне прошел печальный слух: Ленку бык забодал насмерть. Быка пристрелили, а наша учительница Марья Петровна, тоже одинокая вдова, попросила меня помогать осиротевшему Кольке делать уроки. Была тогда такая странная по теперешним временам традиция - помогать отстающим одноклассникам делать домашние задания. Из родных у Кольки, кроме Советской страны да Сталина, остались только бабка да младшая сестрёнка. Жили они очень бедно. Тогда все в нашей деревне бедно жили, ну, а уж они - особенно. Черный хлеб да картошка - это тебе и завтрак, и обед, и ужин.

Прошли годы. Жизнь понемногу наладилась. Лет через двадцать встретил я Николая - нормальный парень, окончил институт, женился, работает инженером на секретном предприятии.

А тут как-то была передача по ящику о бое быков в Испании. Рассказывали об этом странном для нас, русских, развлечении, о тореадорах, об их судьбах и так далее. А потом показали сам «бой». Интересное, и, я бы сказал, поучительное зрелище.

Вот стоит тореро в обтягивающем тело средневековом наряде. В одной руке шпага, в другой - кусок красной материи - мулета. Тонкий, предельно собранный, похож на замершего перед прыжком кузнечика.

И вот выбегает бык. Огромный по сравнению с кузнечиком, черный, с острыми рогами. Материализованная опасность, потенциальная смерть, грозная несокрушимая тупая сила. С ходу бросается на тореро. Тот делает шаг в сторону и производит финт мулетой у самой морды быка. Бык, словно паровоз по рельсам, проносится мимо человека, останавливается, раздувает ноздри. Человек дразнит его красной (заметьте, красной, а не синей или белой) мулетой. Бык свирепеет и снова бросается на кузнечика. Тот опять, искусно владея мулетой, хладнокровно увертывается от смертельного удара бычьих рогов.

Я не Хемингуэй, не буду детально описывать всех перипетий дуэли Человека и Быка. Всё кончается по-будничному просто. Отупевший, обессилевший от мелькания красного куска материи (идеологическое оружие!) разъяренный бык тупо смотрит на бесстрашного тореро. Быстрый выпад, короткий удар шпагой и вот уже весёлая лошадка волочит по песку чёрную тушу ещё час назад казавшегося таким ужасным быка.

Почему-то каждый раз, когда я слышу стенания о тяжкой участи России, о горькой доле её несчастного народа, о том, что севший ему на шею враг силён и коварен, я вспоминаю собранного, смелого, отважного тореро с красной мулетой в руке и лежащую на песке многопудовую массу из мяса, костей, рогов и копыт. В.Ч.

Это придумал давать взаймы, да ещё в рост долга, – о том история умалчивает. Но можно предположить что, однажды ковыряясь в зубах после сытной трапезы, один древний украинец (или неандерталец, это неважно, т.к., следуя учебникам по истории Украины, оба вида человекообразных обретались в одно время и в одном месте) предложил своему соплеменнику, алчно взиравшему на недообглоданную кость, догрызть её. Но от широты ума настоял на том, чтобы попросивший гуманитарную помощь родственник, как только разживется снедью, отдал в знак благодарности уже два мосла. Возможно, с того времени тянется то, что сейчас именуется процентным кредитованием.