– Думал ли я о смерти, занимаясь любовью с женой? Надеясь при этом, что она забеременеет? Да ты что! Разумеется, нет. Что за странная мысль, Стил. Что с тобой? Много лет назад ты принял как должное все опасности, связанные с нашей профессией. Теперь ты обвиняешь меня в легкомыслии, в том, что я решился иметь детей? Что с тобой случилось, черт подери?
– Раньше я был один! Я ни за кого не отвечал, кроме себя!
– Ах вот оно что, – сказал Кейси, садясь в кресло. – Все дело в Меган.
– Да, черт возьми, все дело в Меган! Какое право я имею навязывать ей такую жизнь? Уходя утром из дома, я не смогу обещать ей, что вернусь живым вечером! Не смогу!
– Так же как любой другой человек, почтальон например! Стил, ты же сказал, что Меган приняла тебя таким, какой ты есть. Она не требует никаких гарантий, как и моя Салли. Что же мы с тобой должны делать? Ложиться спать с револьвером в руке, ни на секунду не забывая о том, что мы полицейские? Не иметь ни жены, ни детей, не мечтать о будущем, ни на что не надеяться? Но ведь мы же люди, а не роботы. Мы добросовестно выполняем свою работу, а потом возвращаемся домой к людям, которые любят нас. У тебя, по-моему, в голове все перепуталось.
– Ты так думаешь? А по-моему, только я и понимаю все как надо. Я способен вызвать улыбку на лице Меган, рассмешить ее. Она заслуживает счастья. Пришло ее время радоваться жизни, и, поверь мне, я могу сделать ее счастливой. Но, Кейси, я могу также причинить ей боль, разрушить ее жизнь. Если меня убьют, она будет страдать. Я не хочу заставлять ее страдать, Кейси.
– Не делай этого, Стил, – сказал Кейси. – Не отказывайся от возможности прожить с Меган долгую и счастливую жизнь из-за каких-то глупостей. Может, с тобой что-нибудь и случится, но это маловероятно. Ты полюбил впервые в жизни. Береги свою любовь, Стил. Женись на Меган, пусть она родит тебе сына, которому ты подаришь серебряного ястреба. Живи и радуйся каждому прожитому дню. У тебя есть на это право. Так же, как и у любого из нас.
– Не знаю, – сказал Стил, закрывая лицо руками. – Просто не знаю…
После обеда Меган рассеянно сняла трубку телефона, продолжая рассматривать рекламный проспект.
– «Аллея памяти».
– Мисс Джеймс?
– Да.
– Говорит Фрэнк Сэндз. Как поживаете, дорогая?
Меган так крепко сжала трубку, что костяшки ее пальцев побелели. Сердце бешено заколотилось. Она надеялась, что Бодин не почувствует волнения в ее голосе.
– Очень хорошо, спасибо. А вы? – спросила она, прижимая ладонь ко лбу.
– Замечательно. Моя жена наконец решила, что она хочет получить в подарок.