— Что с ним? — спросил он. — Все ведь было нормально…
— Если бы всё было нормально, он бы находился у себя дома и в сознании. Сегодня утром он был чересчур сонный, и я решила проверить параметры мозговой деятельности. Это — дело медсёстры, а с тем, что творится у него в голове, разбирайтесь вы, доктора.
Колёсики койки крутились с максимальной скоростью. Впереди закрывались дверцы лифта.
— Подождите нас, у нас срочный больной! — крикнула Бетти.
Врач в лифте придержал металлические створки, Бетти втолкнула койку в кабину, доктор Стерн развернул свою тележку, чтобы нашлось место и для неё.
Пока кабина ехала вверх, Бетти хотела достать из кармана халата мобильный телефон, но дверцы на этаже неврологического отделения раздвинулись раньше, чем она успела это сделать. Она стремительно покатила койку к операционным блокам в противоположном конце коридора. У входа в предоперационную её ждал Гранелли. Он наклонился к больному.
— Мы как будто знакомы?
Артур не отвечал, поэтому Гранелли перевёл взгляд на Бетти.
— Кажется, мы его знаем?
— Прошлый понедельник, острая гематома под мозговой оболочкой.
— Вот, значит, в чём дело! Фернстайна предупредили?
— Он до сих пор здесь! — сказал хирург, входя. — Неужели мы так и будем оперировать его каждую неделю?
— Прооперируйте уж раз и навсегда! — проворчала Бетти, покидая предоперационную.
Она пробежала по коридору и спустилась к коммутатору «неотложки».
Телефонный звонок вырвал Лорен из сна. Она нащупала трубку.
— Наконец-то! — услышала она голос Бетти. — Я звоню в третий раз, где ты была?
— Который час?
— Меня убьют, если Фернстайн узнает, что я тебя предупредила.
Лорен села на диване. Бетти объяснила, что ей пришлось отправить в операционный блок больного из палаты 307, того, которого недавно оперировали. У Лорен отчаянно забилось сердце.
— Почему вы так рано его отпустили? — негодующе спросила она.
— О чём ты говоришь? — удивилась Бетти.
— Вы не должны были позволять ему покидать госпиталь сегодня утром, ты отлично знаешь, о чём я говорю, ты сама ему сказала, где я живу!
— Ты выпила?
— Совсем немного, а что?
— А то, что болтаешь невесть что! Я только и делаю, что вожусь с твоим пациентом, он сегодня даже не вставал с койки. Я ему вообще ничего не говорила.
— Но я с ним обедала!
Минуту длилось молчание, потом Бетти кашлянула.
— Я знала, что не надо тебе звонить.
— Конечно, надо, почему ты так говоришь?
— Потому что я тебя знаю: ты непременно явишься сюда уже через полчаса, и мертвецки пьяная. Учти, это ничего не изменит.
Лорен посмотрела на бутылку на кухонном столе, там не хватало вина на один большой бокал, не более того.