Миссис Клайн на ходу открыла сумочку, достала оттуда пакетик конфет и предложила одну дочери. Та отказалась.
— Единственное, что меня трогает во всём, что ты говоришь: наперекор той жизни, которую ты ведёшь, в тебе ещё поблёскивает искорка романтики. А огорчает, что ты с таким простодушием портишь себе жизнь. Чего ты ждёшь? Если бы тот человек действительно был мужчиной твоей жизни, то он отыскал бы тебя, бедная моя дочка! Его никто не прогонял, он сам исчез. Так что перестань злиться на весь свет, особенно на свою мать, словно это я во всём виновата.
— Возможно, у него были свои причины…
— Например, другая женщина или дети? — мрачно бросила миссис Клайн.
Можно было подумать, что Кали надоело напряжение между матерью и дочерью. Она подобрала палку, положила её к ногам Лорен и настойчиво залаяла. Лорен подняла импровизированную игрушку и бросила её как можно дальше.
— Ты сохранила все своё умение не лезть за словом в карман. Мне нельзя задерживаться, надо ещё изучить к завтрашнему дню одну историю болезни, — сказала Лорен.
— Тебе в твоём возрасте приходится делать уроки по воскресеньям? Я задаюсь вопросом, когда ты бросишь свою гонку за успехом. Возможно, тебе смертельно скучно с твоим приятелем, но, по-моему, ты никогда по-настоящему не скучаешь, ведь по воскресеньям ты либо спишь, либо дела ешь домашнее задание. Если это не так, то я полная дура!
Лорен застыла перед матерью, борясь с желанием её придушить.
— Мужчина моей жизни будет гордиться тем, что я люблю своё дело, и не станет считать мои рабочие часы!
От негодования у неё выступили синие прожилки на висках.
— Завтра утром мы попытаемся удалить у девочки мозговую опухоль, — продолжила она. — Это может показаться пустяком, но представь, от этой опухоли она слепнет. Поэтому накануне операции я никак не решу, чем мне заняться: пойти с Робертом в кино, целоваться с ним и грызть попкорн, или постараться как следует подготовиться к завтрашнему дню.
Лорен свистом подозвала собаку, покинула бульвар, тянувшийся вдоль прогулочного порта, и направилась к стоянке.
Собака заняла своё место на сиденье справа, Лорен пристегнулась ремнём безопасности, и «триумф» покинул Приморский бульвар под аккомпанемент беспрерывного собачьего лая. Она свернула на Сервантес-стрит и стала подниматься по Филмор-стрит. На пересечении с Гринвич-стрит она замедлила ход, подумывая, не взять ли в прокате фильм. Она мечтала ещё раз полюбоваться на Гэри Гранта и Дебору Керр в «Она и он». Но, вспомнив, что её ждёт с утра, переключилась на вторую передачу и, набирая скорость, проехала мимо старого «форда» 1961 года, стоявшего рядом с видеоклубом.