— Вокруг нас тоже сталь, — загадочно ответил Пепел, и было не ясно, имеет ли он ввиду то, что они находятся на корабле со стальными бортами, или подразумевает, что противостоят им тоже весьма не слабые люди.
Лотта потерлась носом о плечо Пепла, поцеловала в ключицу и вдруг отпрянула:
— Ты явился от этой негритянки! Твоя кожа пропиталась ее запахом, — голос Лотты ревниво дрожал, и она смотрела себе на ног???????????????????????????????????????????
?????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????
??????????????????????????????????????????????
???????????сейчас я в твоей кровати, а не в ее? — Сергей растянулся перед девушкой на постели и уложил ее рядом с собой. Ее рука сначала робко, а потом все решительней стала гладить ему грудь.
— Какой ты сильный, — мурлыкнула скандинавка чуть громче вздоха ветерка.
Теперь он и она лежали на боку друг против друга, а рассеянный свет продолжал превращать их в рождественские угощения. Пепел нежно подтолкнул девушку, подсказывая перевернуться на другой бок. Затем прижался грудью к ее спине. Лотта слегка раздвинула ноги.
— Хочешь, я погашу свет?
— Тогда в темноте ты будешь представлять, что занимаешься этим с негритянкой, — скользнул в ее голосе остаток ревности и растаял окончательно. И как бы извиняясь, если шпилька слишком остра, девушка стала тереться задом о Пеплово естество.
Сергей высвободил из-под девушки правую руку и откинул локоны цвета пшеницы за правое ухо. А затем со змеиной ловкостью принялся ушко целовать и покусывать. Уже секунд через двадцать Лотта перестала сдерживать сладкие грудные стоны и извивалась, как угорь.
— Остановись, остановись, я больше не могу! — страстно зашептала она.
Но стоило Сергею прерваться, как ее ноготки впились в его руку:
— Еще, еще!
Тогда Сергей занялся вопросом всерьез. Его язык заработал, как жало. И вот Лотта на несколько бесконечных ударов сердца вдруг вся напряглась и вытянулась, будто ей вонзили нож под сердце. Потом обмякла, и ее голова сорванной лилией упала на подушку. Едва касаясь, Сергей стал ласкать ее шею осторожными и быстрыми поцелуями, будто воровал удовольствие. А затем нежно-нежно, словно сдувает парашютики с одуванчика, взял свой член и вошел в нее.
Это было так легко, что может быть, Лотта не сразу и заметила. А потом Сергей начал накатываться с ритмичностью морской волны. И эти волны изошли морской пеной, медузами и морскими звездами.
— Я тебя не утомил?
— Не останавливайся ни на миг! Не оставляй меня ни на миг!..