Депутат Каукин, публично радеющий за простой народ, рубил ладонью воздух и зычно трубил по поводу последних известий из ООН.
— Не дадим оттяпать Артктику с Антарктикой! Ура пролетариям островов! А ежели к примеру, трудящиеся Западного Самоа еще протолкнут вопрос про наши законные права на орбиту и кусок стратосферы, то им от нас будет большое рабоче-крестьянское спасибо. Кто туда первым забрался? Гагарин! Значит, считай, он как бы колышек там вбил, и теперь вся она наша — та небесная земля. Не отдадим!
«Медведь» Владимир Мильян в диспуте не участвовал, зато у него в руках была стенограмма выступления самоанца, и он спешно пожирал текст глазами: «…русские всегда считали, что имеют больше прав на хозяйственную деятельность в Антарктиде. Ведь официально признано, что этот континент открыли россияне — Беллинсгаузен и Лазарев. Но, похоже, когда дело дойдет до дележа антарктических недр, с этим вряд ли кто будет считаться. Первооткрыватели шестого континента могут остаться без доли сокровищ, которые таятся в его недрах!..»
— Никак не пойму, — жаловался Дмитрий Рогозин[42] одному из своих помощников. — Какое дело этим папуасам до наших прав на Антарктиду? Нет, я бы понял, когда бы они просили для себя. Но какая им выгода лоббировать наши интересы?
— Так это же хорошо, Дмитрий Олегович, — помощник говорил, пытаясь угадать, то ли он говорит, что хочет услышать Рогозин, или не то.
— Да кто его знает, хорошо или плохо! А ну как штатовцы завоняют, что, дескать, мы подкупили аборигенов обещаниями тайных поставок списанного оружия?
— А на самом деле? Мы обещали им или нет?
— Может, и обещали, — пожал плечами Рогозин. — Мне ж не докладывают, козлы…
«Медведь» Мильян наискосок читал текст: «…Россия не должна стать аутсайдером в проектах, которые рассматриваются сейчас с прикидкой на не такое уж далекое будущее. Антарктида богата не только льдом. Ее можно сравнить с холодильником, битком набитым продуктами, жизненно необходимыми для мировой экономики…»
Постепенно разговоры в курилке перешли на футбол.
— А я поставлю завтра этот вопрос, поставлю, — едва не топал ножкой «яблочник» Жаботинский. — Объявить четырнадцатое июня выходным днем. Хватит ханжества и лицемерия. Все равно четырнадцатого до обеда никто работать не будет.
— Но мы же правые, нам нельзя, — косясь по сторонам, шепотом напоминал «эспээсник» Быстроглебский. — Наши враги непременно усмотрят в этом экстремизм. И заулюлюкают на все голоса.
Депутат Каукин теснил к стене депутата из фракции аграриев.
— Ну что, навозная фракция, отвечаешь за свои слова? Ставишь на Бельгию свой «мерс» против моего «ауди» на Россию-матушку.