— Кто атаманствует, разбойнички?
— Выдра, — ответили Сергею.
— Да, Выдра. Он нас привел.
— Где он? — Сергей увидел на столе пачку «Кэмела», дотянулся. — Дайте прикурить.
— А Выдру подстрелили, Шрам. Там он, в комнате с бабами, дальше по коридору, с ним еще пара ребят. Там бабы его ногу обрабатывают. Только он крови много потерял, не до главарения ему сейчас.
После долгого карцерного воздержания курилось всласть.
— Вооружились, канцелярок шуганули, кума захватили, дальше чего?
— С губернатором трындеть будем, с прессой, — жарко затараторил, наверное, самый пожилой из захвативших административный корпус, человек лет шестидесяти. — Правду расскажем, заставим навести человеческие условия жизни. Потребуем международного посредничества!
— А замоченный замполит? А захват оружия и заложников? Да и какой губернатор, вы чего?..
— На хрена! Требуем бабки и самолет! Война! — завопил молодой баклан с оттопыренными ушами, вскинул автомат и заулюлюкал.
— Заглохни! — Сергей скривился, как от зубного нытья.
— А чего ты мне указываешь?! — в заводе выпалил баклан.
Не выпуская «кэмелину» из зубов, Шрам вмазал полудурку ладонями по ушам. Вырвал «калаш», бросил Боксеру и кулаком в челюсть отправил взвывшего недоноска укатывать ковер.
— На кого хавалку раскрыл, сявка! — К стонущему баклану подскочил и принялся добавлять ногами человек, зататуированный почти до полной синевы.
— Короче, — продолжил Сергей, — вляпались по самый ништяк. Рано или поздно начнут штурмовать. Хоть двадцать самолетов требуй. Никто из крытки не выпустит. И положат вас, нас, левых людей, заложников. Вы положите ихнего брата. Потом не расхлебаешь.
— Уже поздно отступать, Шрам, — самый возрастной опустил голову. — Придется идти до конца.
— Где остальные люди?
— В лазарет поперли, марафет и спиртягу добывать.
Сейчас в приемной теснилось пятнадцать уголков, у десяти имелись «Макаровы» или «калаши».
— Понятно. Значит так, братва. Слава про то, как вы ментов укатали, не протухнет. На любой зоне поможет устроиться по-людски. А сейчас, прикидываю, выкручиваться надо. Иначе хана.
— Да как выкрутишься!?
— Ты знаешь способ, Шрам?
— Кто ж отмажет?
— До конца теперь жарить.
— Ну, вы тут перетрите, как и чего, а у меня к куму вопросы накопились. Обернусь, договорим.
И Шрам свалил в кабинет. Малость пошуровала в кабинете промелькнувшая здесь братва. Повыкинула на пол из ящиков стола канцелярская херотень и паскудные бумаги. Располосовала газетки «Третий глаз», «Аномалия» и «Асток». Раскурочила створки шкафа. Успела разбить цветочные горшки с алоэ, которое внутрь с медом полезно, и банки с сухим и жидким снадобъем.