Конечно же свои, в том смысле что местные, конечно же, перегарные виришевские марамои. Скупленные оптом со всеми потрохами мусора, но уже тогда — прижимаясь скулой к линолеуму коридора — стало ясно, что это не поможет. Ясно, что заказчики подстраховались и на вариант с отмазкой.
Потом, когда признали, цветные стали обращаться с ним вежливо. Чуть ли не извинялись, выдыхая чесночно-луковую завесу, за причиняемые неудобства. Но продолжали их причинять. Щелкнули за спиной наручники…
Подстава. Куда уж натуральней? Если б хотели уложить в могилу Филипса и ничего более, то нафига ментов вызывать? Да и не просто вызывать, а выверено, чтоб обязательно повязали Серегу Шрама на месте.
Первым предметом, что извлек из портфеля «а-ля Жванецкий» адвокат Бескутин, оказался блокнот. Простой такой блокнот с перфорацией по верхнему краю. Лев Арнольдович откинул картонную обложку, на которой читали книгу синие зайцы в очках, достал из кармана пластмассовый «паркер», положил ручку на чистый лист и придвинул письменные принадлежности по столу поближе к подзащитному. Затем адвокат поднес указательные пальцы к ушным раковинам.
Мог бы и не подносить — Шрам и так просекал: прослушивается или нет комната для свиданок неизвестно, но на всякий случай здоровее будет думать, что прослушивается.
Вторым предметом, покинувшем портфель, был темно-синий футляр с золотистым замочком. Пухлые адвокатские пальцы с ногтями, обработанными пилочкой до состояния полнейшей безукоризненности, надавили на замочек, отпрыгнула крышка, блеснули на фиолетовом бархате стекла в паутинной металлической оправе. Очки-половинки для чтения вблизи Бескутин, насадив на переносицу, сдвинул на кончик носа. Поверх стекол Лев Арнольдович взглянул на своего клиента.
— Никакого обвинения в убийстве вам не предъявят. Единственная серьезная улика — то, что вас запалили на месте преступления. — Пока Лев Арнольдович грузил официальную часть, он успел вытащить из портфеля, из страха запачкать не убранного им с колен, несколько листов стандартного формата. Положил их на стол и стало видно, что сверху лежит ксерокопия какого-то документа. Адвокат заводил пальцем по тусклым ксероксным строчкам.
— Вот. К моменту осмотра трупа районным медиком-криминалистом… трупное окоченение достигло… произведенное вскрытие показало… ну и так далее. Хотите, ознакомтесь полностью. Но главное — вывод. А из него следует, что убийство произошло между семью и, самое позднее, восемью тридцатью часами вечера. Вас застали в квартире убитого в восемь пятьдесят. Если принять версию обвинения, вы, совершив преступление, еще не меньше двадцати минут находились на месте преступления. — адвокату в здешнем гадюшнике было стремно до тошноты. Он все боялся лишним движением влезть в какое-нибудь грязное пятно.