Подобно тому как животное забивается в свою нору, она предпочла остаться в своем углу, который сама себе создала. Там она влачила однообразные дни, глотая коньяк за кухонной дверью и принимая Папа в предвечернее время.
Пап тоже стал для нее привычкой. Возможно, он был даже чем-то большим, так как он все знал, и ей не нужно было его стесняться. Они могли молча сидеть рядом у печки.
– По-вашему, Омера убила она?
– Не думаю.
– Ее любовник?
– Скорее всего.
Музыканты укладывали инструменты, здесь тоже надо было закрывать. Мегрэ с нотариусом очутились на тротуаре и снова двинулись по Сен-Жермен-де-Пре.
– Вы далеко живете?
– На бульваре Ришар-Ленуар.
– Я вас немного провожу. Почему ее любовник убил Омера? Надеялся уговорить ее принять наследство?
Походка у обоих была не слишком уверенной, но они с удовольствием шагали по пустым в этот час улицам Парижа, где лишь изредка проносились ночные такси.
– Я этого не думаю.
Завтра нужно будет говорить с Комельо в ином тоне:
Мегрэ понимал, что сейчас у него в голосе ясно звучит нечто сентиментальное.
– Так почему он его убил?
– Как вы думаете, что первым делом сделал Омер, когда он вернулся из Сент-Андре?
– Не знаю. Наверное, был вне себя и требовал от жены согласия на наследство.
В памяти Мегрэ всплыли бутылка чернил и бювар с несколькими листами чистой бумаги на столе в спальне Каласов.
– Это согласуется с его характером, не так ли?
– Полностью.
– Представьте, что он хотел силой заставить ее подписать соответствующее заявление и что она сопротивлялась.
– Такой тип не постеснялся бы намять ей бока. Я знаю наших крестьян.
– Ему случалось периодически избивать ее.
– Начинаю понимать, куда вы клоните.
– Возвратившись, он, конечно, не изменил своего решения. Это было в субботу, около четырех часов. Он заставляет Алину подняться в спальню, требует, угрожает, бьет ее.
– И тут входит любовник?
– Это наиболее правдоподобное объяснение. Дьедонне Пап знает дом. Услышав шум на втором этаже, он пересекает кухню и приходит на помощь Алине.
– И убивает мужа! – иронично заключил нотариус.
– Убивает то ли сознательно, то ли случайно, ударив его чем-то тяжелым по голове. И после этого расчленяет его на куски.
Канонж, человек веселого нрава, расхохотался.
– Потрясающе! – воскликнул он. – Мне кажется потрясающей сама мысль разделать Омера на части. Если бы вы его знали…
На свежем воздухе действие алкоголя на нотариуса стало еще более заметным.
– Вы меня проводите немного? Они повернули в обратную сторону. Потом проделали это еще раз.
– Это любопытный человек, – вздохнул Мегрэ.