Повернув на улицу Сен-Доминик, Мегрэ сразу их заметил и что-то проворчал сквозь зубы. Это была добрая дюжина журналистов и фоторепортеров у дома графа де Сент-Илера. Некоторые из них, словно приготовившись к длительной осаде, сидели на тротуаре, прислонившись спиной к стене.
Они узнали его издали и устремились к нему.
— Вот кому будет рад наш дорогой месье Кромьер, — процедил Мегрэ, обращаясь к Жанвье.
Это было неизбежно. Как только дело поступало в районный комиссариат, кто-нибудь сообщал о нем прессе.
Фотографы, у которых уже была сотня клише с его фото, набросились на него со своими камерами, как будто он изменился со вчерашнего дня. Репортеры атаковали его вопросами. К счастью, по ним он сделал вывод, что им известно меньше, чем можно было бы опасаться.
— Это самоубийство, господин комиссар?
— Исчезли какие-нибудь документы?
— Господа, пока мне нечего вам сказать.
— Можно ли предположить, что это политическое убийство?
Они пятились перед ним с блокнотами в руках.
— Когда вы сможете дать нам какую-нибудь информацию?
— Возможно, завтра, а может, через неделю. — Он имел неосторожность добавить: — А может быть, никогда. — Он тут же постарался исправить оплошность: — Я шучу, конечно. Будьте добры, дайте нам работать спокойно.
— Правда, что он писал мемуары?
— Настолько правда, что два тома уже вышли в свет.
Полицейский в форме стоял у дверей. Немного позже Мегрэ позвонил в квартиру, и им открыл Торранс без пиджака.
— Мне пришлось вызвать сержанта, шеф. Они проникли в дом и развлекались тем, что звонили через каждые пять минут.
— Ничего нового? Никто не звонил?
— Звонили раз двадцать из разных газет.
— Где старуха?
— На кухне. Каждый раз, когда звонит телефон, она бросается к нему, чтобы опередить меня. В первый раз попыталась даже вырвать у меня трубку.
— А сама не звонила? Вы знаете, что в спальне есть другой аппарат?
— Я оставил дверь кабинета открытой, чтобы слышать, как она ходит. В спальню она не заходила.
— А из квартиры она не выходила?
— Нет. Она попыталась это сделать под тем предлогом, что нужно купить свежего хлеба, но я ей не позволил. Что мне теперь делать?
— Возвращайтесь в управление.
Мегрэ и сам было подумал отправиться туда и захватить с собой Жакетту, чтобы как следует допросить ее. Но он был еще не готов к этому допросу. Поэтому предпочел побыть еще в квартире и попытаться заставить говорить старую служанку в кабинете графа.
Комиссар распахнул обе створки высокой застекленной двери и сел в кресло графа. Он протянул руку к пачке писем, когда дверь открылась и вошла Жакетта Ларрье, с кислой и еще более недоверчивой миной.