– Ни за что на свете не поменялась бы с ней местами, – тихо проговорила Кэтрин.
Этель хихикнула.
– Говори за себя. А вот я бы охотно поменялась с ней местами за одну ночь с красавчиком Джеффри.
– Этель, ты пьяна!
Старуха опять хихикнула, не сделав даже слабой попытки опровергнуть обвинение.
Кто-то потянул Кэтрин за рукав. Она повернулась и увидела Ричарда с Томасом. Мальчишки наверняка были на улице, потому что их щеки раскраснелись от мороза, а на одежде таяли снежинки.
– Пошли играть! – крикнул Ричард, накидывая ей на голову колпак для жмурок.
– Ах, нет! – засмеялась Кэтрин, пытаясь стряхнуть колпак с головы, но не слишком активно. При виде заледеневшей королевы ей особенно захотелось веселья и смеха.
Мальчики повернули колпак так, что проем для лица оказался на спине. Молодая женщина не видела больше ничего, кроме колючей темной шерсти. Затем они заставили ее три раза покружиться вокруг себя, но не отпустили, чтобы она попыталась поймать их, а, наоборот, подхватили под руки и куда-то потащили. На один ужасный момент Кэтрин подумала, что ее ведут к возвышению представить королеве, но затем ощутила на коже холодный воздух и мягкое прикосновение снежной крупы.
– Вам это даром не пройдет! – пообещала она, покрывшись мурашками. Башмаки скользили в мягкой грязи двора.
Ответом было только приглушенное хихиканье. Кто-то из мальчиков отпустил ее руку, другой только вцепился крепче.
– Что вы тут затеяли? – весело осведомился чей-то низкий голос.
Кэтрин свободной рукой схватилась за капюшон и сорвала его с головы вместе с платом и обручем.
– Оливер!
Дыхание сразу стало коротким, щеки залил яркий румянец. Мальчишки со смехом удрали обратно в зал.
Оливер тоже рассмеялся и подхватил ее на руки, прижав лицом к мягкой шерсти плаща и твердым кольцам кольчуги.
– Ты, наверное, уже отчаялась меня увидеть?
– Я вообще о тебе не вспоминала, – выпалила Кэтрин, когда ее снова поставили на ноги. – Знаешь ли, у меня не было недостатка в предложениях постоять под омелой!
Лицо Оливера слегка вытянулось. Короткая бородка прикрывала его подбородок, подчеркивала линию челюсти. В свете торчавших в стене факелов она казалась красной, как медь.
– Ты приняла хотя бы одно? – поинтересовался он.
– Что ты такое говоришь?!
Рыцарь еще некоторое время смотрел на нее. Между ними падали серебряные и золотые от отблесков огня снежинки.
– Я говорю, – мягко сказал он, – что мне сильно не хватало тебя. Так сильно, что в зале не найдется ветви омелы – достаточно крупной, чтобы показать под ней поцелуем, насколько.
Кэтрин сглотнула. Боже, она хотела его; ей мало было встать с ним под венком из омелы и остролиста.