И тут Катя поняла, что орали стоящие за прилавком Анчар с Кириллом: Хохолок мешал им стрелять. Теперь они открыли огонь. Болотник, еще раньше вспрыгнувший на прилавок, поднял маузер и дал очередь.
Сзади с короткими промежутками прозвучали еще два взрыва. Катя с Нешиком почти достигли мусорных баков, она вновь оглянулась.
И поняла, что Мировой, прикрывая их, погубил себя.
Если бы он все это время стрелял по тушканам, бегущим к автобусу, то скорее всего отбил бы атаку. Но он переключился на приближающихся мутантов слишком поздно. Прозвучал запоздалый взрыв, штурмовая винтовка дала короткую очередь — и потом волна мутантов накрыла автобус. Они заскакали, будто кенгуру, высоко подпрыгивая, некоторые перемахнули через машину, другие очутились на ней. Мировой закрутился, нанося удары прикладом и ножом, а после поток тушканов смел его за автобус.
Наемники в магазине не могли стрелять по мутантам, бегущим прямо позади Нешика и Кати. До сих пор лишь огонь Мирового помогал беглецам, теперь же стало ясно — они не успеют. Если бы Катя не остановилась, чтобы помочь упавшему наемнику, она бы добралась до магазина, но те секунды, что она тогда потратила, решили дело.
— Стреляй! — заорала Катя, на бегу перезаряжая автомат. — Стой и стреляй!
Он что-то выкрикнул в ответ, девушка не расслышала — развернувшись, упала плашмя, чтобы находящиеся в магазине могли вести огонь поверх нее, вскинула «Mark» и вдавила крючок. Тушканы были прямо перед ней. Пули врезались в морду того, что бежал первым, — и автомат смолк. Но ведь она вставила новый рожок, в чем дело? Катя гаркнула: «Стреляй!» — да так громко, что голос сорвался на визг. Вскочила на колени, пытаясь выщелкнуть рожок, обернулась: Нешика рядом не было, он летел сломя голову к магазину. Катя еще успела заметить, как Хохолок бежит к ней, размахивая штурмовой винтовкой, как Анчар, Кирилл и Болотник, стоя на прилавке в одинаковых позах, ведут огонь по тушканам, — а потом сразу несколько мутантов налетели на нее. Один ударился всем телом, опрокинул. Туши их были покрыты комками слизи, в темных глазных впадинах — потрескавшаяся сухая корка.
Катя врезала одному стволом в морду, раздробив несколько острых клыков, а потом в воздухе мелькнул тонкий длинный язык, и хитиновая иголка на его конце впилась в шею. Тело сразу охватила слабость.
Тушканы побежали дальше, но один задержался рядом, поставил лапу ей на грудь — как варвар на тело поверженного врага. Катя прохрипела ругательство, хотя губы едва шевелились и язык почти не слушался. Ноги онемели, руки непроизвольно подергивались — сознание покидало ее. Пальцы заскребли по кобуре. Пересиливая слабость, девушка расстегнула ее, потянула наружу пистолет. Тушкан склонился ниже, пасть раскрылась, язык то выныривал из нее, то исчезал во влажной темно-красной пещерке за частоколом клыков. Пустые глазные впадины оглядели жертву. Катя достала пистолет, начала поднимать его — он весил килограммов пятьдесят. Она уже почти ничего не слышала, грохот выстрелов и все остальные звуки слились в отдаленный рокот, медленно затихающий. Смутные тени проносились мимо — тушканы бежали к магазину. Ствол пистолета ткнулся в грудь мутанта. Тот распрямил прижатые к груди лапы, и длинные твердые пальцы, похожие на ножки краба, ухватили ее за плечи. Рядом остановились еще два тушкана.