Груздь провел их через всю деревню к крайнему дому. Рядом был виден обуглившийся сруб – все, что осталось от сгоревшей избы. Они обошли дом, и староста, кивнув двум мужикам с вилами, сторожившим вход, отворил ворота хлева. Войдя внутрь, он огляделся и пнул кучу соломы, валявшуюся на полу. Раздался сдавленный вскрик.
- Ага, спрятаться решил, гаденыш! Вылазь, кому говорят! – прокричал староста.
Из соломы выполз худой парень, с грязными рыжими волосами, в рваной одежке, весь в синяках и ссадинах. Все говорило о том, что бит он был в последнее время неоднократно.
- Видали, чисто колдун! – указал на него Груздь.
- Да, мы видеть его, – кивнул Торн. – Сейчас идти обратно. Слушать тех, кто пострадать от колдун.
- Так чего ж их слушать? – удивился староста. – Вот колдун, вот меч, - он указал на огромный меч Свена. – А мы все знаем, что он, гад, творит! Еще наколдует чего! Прямо сейчас к богам и голову с плеч!
- Надо тех, кто пострадать слушать. Потом я герцогу говорить, что произойти, – упрямо ответил Торн.
Староста вздохнул и развел руками.
- Надо, значит надо… - Он запер ворота хлева, наказал мужикам сторожить дальше и повел Торна и Свена обратно.
Следующие полдня им пришлось выслушивать жалобы селян: «Спалил хату, навел порчу, совратил девку, сглазил сына, сморил скотину». Точнее, Свен, не понимавший ни слова, откровенно скучал, а слушал Торн. В конце каждого разговора он неизменно спрашивал, что нужно сделать с колдуном. Все селяне были единодушны: умертвить. Но не просто так, а перед богами, чтобы колдун не смог проклясть Красный Дол.
В конце концов, Торн увидел едва ли не всех жителей деревни. Оставалось пообщаться только с самим колдуном. Позже он не раз жалел, что решил сделать это.
Староста снова отвел их к хлеву. Но на этот раз Торн зашел туда один, попросив старосту подождать снаружи. Свену же он приказал не пускать никого внутрь, пока он там. Тот удивился, но виду не подал.
Рыжий парень сидел в углу на куче соломы и плакал. Увидев вошедшего, он испуганно вжался в угол, видимо, ожидая побоев или чего похуже.
- Я прийти говорить, – сказал Торн. – Ты рассказывать мне, что здесь произойти.
Парень удивленно смотрел на него.
- Ты говорить, что здесь произойти, – повторил Торн. – Как твой имя?
- Ждан, - наконец, ответил парень.- Жданом меня кличут… - и снова заплакал.
Наконец, он утих, высморкался в остатки рукава, и начал рассказ.
Ждан родился в деревне Малые Выселки. Жил нормально, с отцом и матерью, помогал по дому, все чин по чину, как старшему сыну и полагается. Но как-то на праздник к соседям приехал погостить Беляй с Красного Дола, вместе со своими домашними. И Ждану полюбилась его дочь, Всемила. И он ей полюбился. Отец послал сватов, но те вернулись ни с чем. Беляй не хотел выдавать свою старшую за простого крестьянина. Тогда Ждан и решил, что уйдет в Красный Дол и будет самостоятельно добиваться своей возлюбленной. И ушел после жатвы.