– Послушайте, я скажу вам напрямик. Ваш проект для меня – дело чести, но эта работа мне необходима еще и в чисто финансовом отношении.
– Почему? – спросил он без обиняков.
– Я думаю, вы знаете почему, мистер Монтгомери.
– Дэлтон. Терпеть не могу всех этих «мистеров».
Она кивнула, но не назвала его по имени.
– Я уверена, что Купер вас просветил.
Дэлтон не отреагировал.
Лия поджала губы.
– И еще, я уверена, он поведал вам, что в доме, где я работала, пропали драгоценности и что меня допрашивали в полиции в связи с этим делом.
– Так и есть, поведал. Но я и на секунду не мог бы поверить, что вы – воровка.
– Вот спасибо. – У Лии как гора с плеч свалилась: к этому злосчастному эпизоду можно больше не возвращаться. По крайней мере он не стал расспрашивать ни о каких унизительных подробностях.
Но… напрямик так напрямик. И она продолжала:
– Если вам известна даже эта история, то, вероятно, известно и другое: мой муж неизлечимо болен, он находится в специальной больнице для хроников, а содержание в такой больнице обходится очень дорого.
– В таком случае почему бы не забрать его домой?
Лию привело в ярость не то, что он сказал, а то, чего он не произнес вслух.
– Я не в состоянии обеспечить ему такой уход, какого он заслуживает, вот почему! – почти выкрикнула она. Как он смеет судить о ней или о ее семейных делах?
Между ними упала тяжкая тишина.
– Извините, – сказал наконец Дэлтон. – Я несколько вышел за рамки. Я уверен, вы делаете для него все, что в ваших силах.
Теперь его глаза были устремлены прямо на нее и полны нескрываемого сочувствия. И все-таки…
– Ну а ваш сын?
Снова почувствовав твердую почву под ногами, Лия повернулась к нему с улыбкой, которая совершенно преобразила ее черты.
– Он – счастье моей жизни.
– Могу побиться об заклад, хлопот с ним не оберешься.
– Это еще мягко сказано. – Ничего не добавив, она сменила тему: – А как насчет вас?
Он пожал плечами:
– Рассказывать, в общем, нечего.
– В это трудно поверить.
– Скажем так: меня интересует только воплощение данного проекта. Он – счастье моей жизни.
Она понимала, что об этом многоликом человеке можно было бы сказать больше, гораздо больше. Но если он не хочет говорить о себе – пусть будет так.
Главное, чтобы состоялась их совместная работа и чтобы она ежемесячно получала чек на причитающуюся ей сумму. А до его личной жизни ей и дела нет.
Дэлтон не стал развивать эту тему.
– Вы могли бы приступить к работе послезавтра? Есть какие-нибудь возражения?
– Ни малейших.
– Прекрасно. Прежде всего я хочу, чтобы начал функционировать клуб. – Он обогнул стол, подошел к Лие и пододвинул к ней два чертежа: план клуба и план парохода. – Вы, наверное, захотите взять их домой и изучить на досуге.