– К сожалению, в нашей фирме есть свой врач. Он сказал, что мне необходимо отдохнуть, и дал освобождение от работы.
Оса Турелль затянулась сигаретой, пепел просыпался на стол.
– Уже прошло три недели. Было б куда лучше, если бы я работала.
Она круто обернулась, подошла к окну и выглянула на улицу, перебирая руками занавеску.
Колльберг беспокойно задвигался на стуле. Разговор оказался тяжелее, чем он себе представлял.
– Чего ж ты хочешь? – спросила Оса Турелль, не поворачивая головы.
Как-то надо было начинать. Но как? Колльберг пристально посмотрел на молодую женщину.
– Садись, – скомандовал он.
Оса пожала плечами, взяла новую сигарету и, зажигая ее, пошла в направлении спальни.
– Садись! – рявкнул Колльберг. Она вздрогнула и посмотрела на него.
В ее больших карих глазах светилась почти ненависть. Однако подошла к креслу и села против Колльберга.
– Нам необходимо выложить карты на стол, – сказал Колльберг.
– Отлично, – молвила она звонким голосом. – Беда только, что у меня нет никаких карт.
– Но у меня они есть.
– Да?
– Прошлый раз мы были с тобой не совсем откровенны.
Она насупила темные густые брови.
– В каком смысле?
– Во многих смыслах. Но прежде всего я тебя спрошу: ты знаешь, что Оке делал в автобусе?
– Нет, нет и еще раз нет. Совсем не знаю.
– Мы также не знаем, – сказал Колльберг.
Он на миг умолк, глубоко вдохнул воздух и прибавил:
– Оке тебя обманывал.
Реакция была мгновенной. Глаза ее метали молнии. Оса стиснула кулаки, раздавив сигарету.
– Как ты смеешь мне говорить такое!
– Смею, так как это правда. Оке не дежурил ни в понедельник, когда его убили, ни в субботу предыдущей недели. Вообще у него было много свободного времени в течение всего октября и первые две недели ноября.
Оса только молча смотрела на него.
– Это факт, – продолжал Колльберг. – И еще одно я хотел бы знать: носил ли он пистолет, когда был не на службе?
Она ответила не сразу.
– Да. По крайней мере последнее время почти всегда. Хотя это его и не спасло.
– Слушай, Оса, – сказал Колльберг. – Он часто куда-то ходил. Ты не думаешь, что он мог с кем-то встречаться? То есть с какой-то другой женщиной?
– Нет.
– Ты думаешь, что это невозможно?
– Не то что думаю. Я в этом уверена.
«Пора изменить тему», – подумал Колльберг и сказал:
– Собственно, я и пришел сюда потому, что не верю в официальную версию, будто Стенстрём – одна из жертв сумасшедшего убийцы. И независимо от твоих заверений, что он тебе не изменял, или, как бы лучше сказать, независимо от причин, на которых основывается твоя уверенность, я все равно не верю, что он ехал тем автобусом просто так, ради удовольствия.