Отец снял комнату в селе за рекой – она была рядом, быстрая и глубокая. Купаться «мамуся» не любила, и на реку мы ходили с отцом. До этого времени я ни разу не видел отца, раздетого до трусов. Теперь увидел у него на правом плече углубление. В него влезал почти весь мой указательный палец, а рука была заметно тоньше левой. Отец пояснил, что это ранение от немецкой пули (позже я узнал, что у мамы пропало молоко, когда она получила извещение о ранении отца). Плавал отец хорошо. Брал меня на середину реки, и я уверенно держался за его шею.
К концу лета отец с «мамусей» уехали в Варшаву, а я остался в Ерусалимовке. Нам с Юреком поручили заготовку сосновых шишек и хвороста – основного печного топлива. Ежедневно из соснового бора мы приносили по большой корзине шишек.
Питались скудно. В основном пища состояла из мятой картошки и свекольного борща, черного хлеба, соленых огурцов и лука. Отношения между всеми были натянутые. Юреку часто попадало ни за что ни про что. В этой семье я чувствовал себя чужим. Выполнял всякую работу, за что меня и кормили.
Уже лежал снег, когда приехал отец. Я расплакался и умолял забрать меня отсюда. Мы приехали в Варшаву, в ту же комнату. «Мамуся» встретила меня как чужого. Я страшно скучал по маме, по дорогим мне мальчишеским забавам.
Прошла и эта зима. Опять потеплело. Душу радовало весеннее солнце. В один прекрасный день отец приехал с извозчиком, быстро собрали негромоздкий скарб и прикатили на вокзал.
На другой день поезд прибыл в город Острог. Это на юге Польши, на Волыни. Здесь было совсем тепло. Распустилась зелень. Дом, куда приехали, находился почти за городом. Дома полудеревенского типа стояли редко среди высоких фруктовых деревьев.
В нашей половине дома находилась кухня, столовая и спальня. За стеной – хозяева дома, семья из шести человек. Детей четверо: старший сын Николай, моего возраста – Евгений, дочь – гимназистка (имени не помню), самая младшая, меньше меня, – Галина. Вокруг дома – большой фруктовый сад. Среди слив, вишен к яблонь стояло несколько высоченных груш и шелковиц.
По краям ухоженных дорожек и у забора разрослись кусты жасмина, роз и других разных цветов. Перед домом – большой двор, поросший густой, короткой травой. В конце двора – сарай. За ним – огород, где постоянно трудился глава семьи. Его жена хлопотала по дому.
Все дети, кроме Галины, учились. Дружба наладилась быстро. Много ребят приходило к нам из соседних дворов, большинство – русские и украинцы, были и поляки, и евреи. Мы объяснялись на смеси русского, украинского и польского языков. Наедине с отцом я говорил по-русски, с «мамусей» – по-польски. Моя кровать стояла на кухне у окна в сад. В остальные комнаты я никогда не ходил. В столовую кушать меня не приглашали, ел на кухне.