Короче говоря, новый член нашей пестрой компании тоже оказался со странностями, что меня уже и не сильно удивляло. Самое интересное — он с энтузиазмом согласился ехать дальше с нами неизвестно куда, несмотря даже на то, что вампиров откровенно побаивался. Кстати, Антон, как я поняла, наоборот с удовольствием отправил бы этот фикус с ушками обратно к родственникам. Можно даже в подарочной упаковке. Но Мэй с той минуты, как меня увидел, не отходил ни на шаг, как привязанный. И возвращаться к родне что-то не спешил. Я так и не поняла, с чего вдруг такая привязанность.
А еще Мэй меня переименовал. Просто спросил, как меня зовут, а я возьми да и ляпни: «Тэй». После чего стала на эльфийский манер Тэйвилином. Точнее стал, имя-то мужское, еще и со значением. Что-то там про ветер в кронах. Красиво даже. А Антон посоветовал оставить так, потому что настоящее эльфийское имя гораздо лучше прозвища. Тем более, прозвище тоже никуда не делось. Все равно хоть так, хоть этак — Тэй.
Между прочим, что означает мое прозвище, я так и не узнала, как Антона не пытала. Он упорно отнекивался, зато вампиры, при этом присутствовавшие, очень подозрительно ухмылялись. Точно, придумал что-то обидное, гад, а теперь молчит! А эти его покрывают. Ну, ничего, я им еще устрою веселую жизнь, тем более что эта троица с нами до самого Лервела потащится.
Я, между прочим, наконец, всерьез задалась вопросом, куда мы, собственно говоря, едем. Не в том смысле, в каком направлении, а конечная точка маршрута. Ну, или если просто так путешествуем, то с какой целью? До сих пор я об этом не слишком задумывалась, куда вампир ведет — туда и иду. Ну вот, теперь решила выяснить. Едем мы, оказывается, в вампирью цитадель, там отдохнем немного, Антон разберется со своими загадочными делами. А потом сядем на корабль и поплывем на другой континент в гости к его Наставнику. Он как-то невнятно объяснил, что у Холоса в ближайшее время намечается очередное обострение, потому Антону приходится мотаться по миру и решать кучу проблем. Очень понятно объяснил, да? Обострение чего ожидается у этого злобного божка — застарелого психоза?
Похоже, об уютной мастерской, в которой можно будет вдумчиво писать эпические полотна, можно теперь и не мечтать. Во всяком случае, в ближайшее время. Печально. Рисовать я, конечно, не бросила, несмотря даже на неподходящие условия. Вот эльфа нарисовала. Практически автопортрет получился, зеленого карандаша у меня все равно нет, а так разницы не видно.
Из Мэя получился очень хороший натурщик. Долго может сидеть, не двигаясь, особенно на солнышке. Странный он вообще, и даже не потому, что зеленый. Хотя и это не сказать, чтобы совсем нормально, даже для эльфов, которые имеют привычку, устав от жизни, отдавать свои души деревьям Заповедных Лесов. Просто Мэй тихий очень, задумчивый, разговаривает только со мной, на остальных вообще почти не реагирует. Только улыбается и ресницами хлопает. Ну, еще Антона боится. Не ест почти ничего, если все-таки ест, то предпочитает, как и я, мясо с кровью — с каких это пор я стала любить мясо с кровью?! — зато пьет за троих. Ни-ни! Воду пьет. На солнышке опять же застывает, как жаба какая-то, на камне пригревшаяся. И еще! Он обожает ковыряться в земле. При любом удобном случае садится и запускает нее пальцы. А если ему долго не удается это сделать, становится таким несчастным-несчастным, что жалко становится. Ну, просто фикус завядший.