— Мочите волчару нахрен, — распорядился полковник в микрофон.
Вот теперь со всех сторон из пяти стволов вдарили всерьез — а секундой позже и Рахманин подключился. Из подствольников никто из группы не палил — чтобы не попортить ненароком осколками намеченный трофей. Но патроны не экономили.
Изменившуюся ситуацию просек и старший — уж такой-то битый жизнью экземпляр не мог не понимать, что по нему начали бить на поражение. Ну а что он мог поделать? Выбор небогат: попытаться позицию поменять, что на обстреливаемой со всех сторон поляне, в общем, бессмысленно.
Вскоре во время очередного переката старшего чувствительно достало, видно было, как его швырнуло, как корежит — и почти сразу же боевика, судя по дерганьям, зацепило сразу несколькими очередями, он побарахтался чуток, уже не стреляя, вроде бы нелепо подпрыгнул… И больше не шевелился. Сразу видно, что дело мы тут имеем не с притворством, а с натуральным «двухсотым». Переползши метров на пять правее, Рахманин чуть высунулся из-за ствола, дававшего неплохое укрытие.
Увы и ах, молодой от изрядной потери крови все же сознание не потерял, он лежал, ворочая башкой туда-сюда, целя наугад и временами выпуская очередь. Интересно, понимал он уже, что его собираются повязать живьем, или считал, что ему пока просто везет и пули сторонкой пролетают? Хрен его, недоноска, поймешь…
По команде полковника с разных сторон вновь грянули очереди, не направленные на поражение, но заставившие Щенка ожесточенно огрызаться. Ага, магазин меняет…
Пора было что-то решать. Не ждать же, когда этот придурок расстреляет все патроны. Нет все же стопроцентной уверенности, что в окрестностях чисто… Снайперку не захватили, жаль, было бы проще… Ну ладно, попытаемся и так справиться, нам не впервой.
Выбрав надежную позицию, Рахманин отложил автомат и вновь взялся за бесшумку. Он прекрасно видел, что Щенок его не засек, а значит, можно действовать уверенно.
Первый выстрел лишь зацепил плечо мишени, левое, вроде бы царапина получилась… но второй угодил гораздо более качественно, пробил гаду правую ладонь, тот, как миленький, автомат выпустил, упал на спину, зажимая левой ладонью раненую, явственно раздался громкий то ли стон, то ли всхлип…
Вот теперь появился реальный шанс! В течение какой-то доли секунды полковник готовил себя к прыжку, просчитывая все наперед, потом взмыл из-за ствола и с автоматом наперевес, вспоров перед собой землю двумя очередями, метнулся к тому месту, где вразброс валялись два трупа и один раненый.
Справа и слева от него взлетела фонтанчиками земля — это оставшиеся в «зеленке» трое прикрывали не только Рахманина, но и несущихся, как торпеды, Кешу с Улановым, все было оговорено заранее, кто пойдет на рывок, кто прикроет.