Все вроде было в порядке, носилась без присмотра гомонящая детвора, степенно беседовали на лавочке два аксакала, оба в папахах и старых пиджачках с парой медалей у каждого…
— Пошли, — повторил он, передвигая на живот самую обыкновенную сумочку, в которой помещался семнадцатизарядный австрийский «глок». И сдвинул на полсантиметра застежку, чтобы можно было вмиг рвануть «молнию».
За ним двинулись Карабанов и местный опер. Водитель остался в машине, крутанул ее в полицейском развороте и задним ходом переместился на удобную позицию, откуда мог наблюдать за всеми прилегающими окрестностями.
— Мне доложили, — сказал опер, шагая плечо в плечо с полковником. — Он там один с утра, никого больше.
— Уже легче, — промолвил Рахманин, не поворачивая головы.
Они вошли в подъезд, тихонько прикрыв расхлябанную дверь, стали гуськом подниматься по лестнице. С третьего этажа навстречу выдвинулся совершенно неприметный человек в штатском и сообщил:
— Один по-прежнему, — отвел полу пиджака и показал висевший на ремне под мышкой прибор. — Перемещений не фиксируется, дрыхнет, скорее всего. Или нажрался.
— А шариат? — ухмыльнулся полковник.
— Шариат некоторые водкой обходят, — серьезно пояснил опер. — Про водку в Коране ничего не сказано, там только насчет вина из забродивших ягод…
— Голь на выдумки хитра, — буркнул полковник. — Ну, начали…
Они привычно рассредоточились на площадке, стоя так, чтобы не словить возможную пулю, если клиент вздумает палить через дверь — она была хлипкая, фанера на каркасе, будучи в дурном настроении и кулаком пробить можно, не то что пулей.
Опер поднял руку к звонку, болтавшемуся на одном винте, нажал кнопочку. Внутри немузыкально задребезжало, и снова, и еще раз. Второй, поглядывая на прибор, сказал:
— Присутствует, куда ему деться. А движения нет…
Дверь напротив приоткрылась, показалась ничем не примечательная бородатая физиономия. Уставясь на него пристально, полковник улыбнулся, вроде бы любезно и дружески, но от этой его улыбочки аборигена моментально внесло в квартиру спиной вперед, дверь шумно захлопнулась, слышно было, как в замке скрежещет ключ, а потом и задвижка стукнула — хозяин ситуацию моментально оценил и вмиг забаррикадировался от излишних сложностей жизни.
— Ну что, пошли? — сказал полковник почти небрежно, расстегивая сумочку.
Хватило одного удара ногой, не особо и молодецкого — хлипкая дверь моментально распахнулась, одно удовольствие работать с такими. Они ворвались в квартиру по всем правилам — расположение комнат было, конечно, известно, — и Карабанов переместился вправо, в большую комнату, так чтобы и кухоньку не обойти вниманием, а полковник с опером кинулись налево, где наличествовала вторая комната, поменьше.