Уже распахивая ее несильным пинком, полковник ощутил запашок…
— Картина Репина «Приплыли»… — сказал он негромко, пряча пистолет, в котором не было необходимости.
Запашок был еще не сильный, но явственный. Кровь давным-давно успела высохнуть и на полу, и на стенах. В комнатке не наблюдалось особенного беспорядка, разве что потертое кресло повалено.
Все они были людьми привычными, и оттого особенного прилива эмоций не испытали — видали и похуже. Разве что поморщились, глядя на печальное зрелище. Вот теперь было совершенно ясно, что агент дезу толкнул отнюдь не по собственному почину: каким-то образом вычислили, раскололи и поговорили. Учитывая, что с ним проделали, понятно, почему он написал ложное донесение. Методов убеждения не выдержал. Случается и такое…
— Я ж говорил, он нормально работал… — вздохнул опер.
— На хитрую жэ есть хэ с винтом, как известно… — сумрачно откликнулся полковник.
— Будем оформлять?
— А что еще делать? — пожал плечами Рахманин. — Это уж чисто ваша работа, мужики, вся эта бюрократия. А я… Стоп, стоп!
Увидев нечто неправильное, он присел на корточки, присмотрелся. Посторонним предметом, которому, в общем, тут быть никак не полагалось, оказался средних размеров гвоздь, вбитый в пол прямо посередине кровавого пятна так, что торчал над половицами на пару сантиметров. Шляпка блестящая, новехонький…
— Ну да… — сказал полковник, выпрямляясь. — Кровушку прибивал, конечно…
Остальные не переспрашивали, глядя понимающе. Все давно уже знали, в чем примочка. Абу-Нидаль, скотина этакая, был суеверным и всегда, когда имел возможность, старался надлежащим образом исполнить стариннейший арабский обряд под названием «прибивать кровь». Считается, что если ты не приколотишь к полу — или к земле, не суть важно, — кровь убитого тобой человека, покойник превратится в жаждущего мщения кровососа-ифрита (нечто вроде зомби и призрака одновременно), нагрянет к тебе ближайшей же ночью и обстоятельно объяснит, как он тебя ненавидит. С гяурами самозваный шейх этот ритуал не соблюдал, а вот касаемо мусульман всякий раз старательно вбивал гвоздик, если только имелась хоть малейшая возможность. Значит, он сам тут был — в банде никто, кроме него, сроду «прибитой кровью» не заморачивался. То есть шейх либо в городе, либо где-то поблизости… Или все же в конце концов появились последователи из молодежи, и сам Абу-Нидаль тут не появлялся вовсе? Да нет, должен был, не передоверил бы никому столь важную операцию, убедительную дезу втюхать — это вам не банальную мину на дороге заложить, тут мозги нужны.