— Жди ветра, Слава. Жди попутного ветра. Стрела всегда смотрит по его направлению. Это снижает парусность. Вот такие вот тонкости.
— Норд-норд-вест, — прикинул я на глаз. — Хм, даже не знал о подобном… ладно, поехали выкупаемся, а вечером глянем, что там у них на стройке с охраной.
До десяти вечера мы беспечно нежились на пляже Среднего озера, потом побросали вещички в «паджеро». и быстро добрались до въезда на стройку. В это время оттуда выходили последние рабочие, но ночной сменой даже не пахло. А значит, до утра там будут лишь сторожа. Мы передавим их, как мышат, и кран будет наш. Здорово! Все просто здорово!
Я бросил взгляд на стрелу крана. Она смотрела точно в направлении дома Эрлена. Пятьдесят метров… Какие-то сраные пятьдесят метров до крыши…
— Видишь, Слава. Все, как по заказу.
Я благодарно шлепнул Алину по острой коленке, сказал: «Оставайся в машине», — быстро отправился на разведку, старательно огибая грязные лужи.
За полтора часа я несколько раз обошел по периметру всю территорию стройки, отмечая слабые доски в заборе и места с недостаточным освещением. За забором бегали три кавказские овчарки — во всяком случае, я насчитал трех, — и раздавалась незнакомая мне гортанная речь. Я предположил, что турецкая. Ведь подрядчиком была турецкая фирма с невообразимым названием, которое я так и не смог запомнить.
— Как минимум, двое охранников, — доложил я Алине, вернувшись в машину. — И, как минимум, три собачки. Охранники — турки. Думаю, невооружены.
— Я сделаю их.
— Не сомневаюсь. Как считаешь, там могут быть какие-нибудь сюрпризы?
— Да ну-у… Это ж не банк. — Алина посмотрела на свои часики. — Полночь. Не пора ли в постельку?
— Пора. — Я включил передачу и отъехал от тротуара.
И не обратил внимания на мышастую «копейку», последовавшую следом за нами. Впрочем, так же, как и не замечал ее весь сегодняшний день.
* * *
Утром Алина позвонила Ларисе и долго трепалась с ней из спальни, пока я возился на кухне. Трепалась очень долго — я успел приготовить завтрак и накрыть на стол.
— Кушать подано! — проорал я на всю квартиру, и Бакс, как ужаленный, выскочил из своего кресла. А Алина, не отрываясь от телефонной трубки, только нетерпеливо махнула рукой, когда я заглянул к ней.
— Кушать подано, говорю.
В ответ — страшное выражение лица и еще несколько взмахов руки.
Завтракать мне пришлось в одиночестве. Вернее, в компании стаффордшира. Алина объявилась на кухне, когда я уже допил кофе и мучительно размышлял, стоит ли мыть за собой посуду.
— Ничего не понимаю, — сказала она и запихала в рот добрую половину тоста с сыром.