— Иди завтракать, пап. Уже десять часов, — сообщила она, приоткрыв дверь в нашу с Татьяной тесную спаленку.
Я не стал бриться, я не стал чистить зубы, я отказался от бутербродов с плавленым сыром. Я осилил только две чашки горячего чая, наблюдая за тем, как моя экс-супруга суетится по комнате, собирая в рюкзак мои шмотки.
Лариса засунула в целлофановый пакет купальник и пляжное полотенце, пискнула:
— Я пошла. — И направилась к двери.
— Попрощайся хоть с папой, — оторвалась от моих пожитков Татьяна.
— До свидания, Леонидыч. Удачи тебе. — На лице ни тени эмоций. Я для нее — пустое место.
— Спасибо, дочка. Не поминай меня лихом.
Вот так все просто и буднично. Словно я отправляюсь не в ссылку, а на пару недель в санаторий по профсоюзной путевке. Правда, ссылка моя не в Сибирь, а всего лишь за пятнадцать километров от дома. Но вряд ли мне удастся преодолеть эти несчастные километры и вернуться назад. К дочкам. К Татьяне… Все! Я отрезанный ломоть! Сегодня генеральная репетиция моих похорон…
До Пулкова мы доехали на дряхлом Валерином «опеле». Он за рулем. Рядом Татьяна. Я на заднем сиденье в обнимку с бутылкой пива и своим рюкзаком. К самой будке «опель» подобраться не смог, и метров сто от машины мы шли по узкой меже.
Валера отомкнул массивный висячий замок и торжественно протянул мне ключ.
— Держи, — сказал он. — Найди место, где его будешь прятать. С собой не бери. Потеряешь.
В будке я обнаружил большую печку-плиту, сложенную из кирпича, запас угля в коробке от телевизора «Радуга», полутораспальную тахту, старый кухонный столик с керосиновой лампой и стопкой тарелок и, что самое радостное, несколько перетянутых бечевками пачек потрепанных книг.
— Читай на здоровье. — Валера заметил, что я с интересом разглядываю эту маленькую библиотеку. — Сковородка… кастрюли… топор… За водой здесь ходить совсем близко. — В качестве чичероне он чувствовал себя очень уверенно, а когда Татьяна вышла из будки на улицу, даже подпустил в экскурсию немного экзотики: — Раньше я возил сюда девок. Эх, чего только эта кроватка не повидала, какие только скачки на ней не устраивали. Однажды я развлекался здесь сразу с тремя, и одна из них была толстой…
Мне это было не интересно, и я вышел на улицу. Татьяна обследовала соседние огороды.
— А здесь есть смородина и крыжовник, — крикнула она мне. — Будешь есть витамины. Боже, как хорошо! Совсем как на даче. Славик, я даже тебе завидую.
Вранье. Мне сейчас мог завидовать разве что сумасшедший.
— Завтра суббота, — продолжала Татьяна. — Здесь будет полно народа, не соскучишься. Не забудь только, что к пяти часам тебе на работу.