Я впитываюсь, словно дождь, в землю, и меня оттуда уже не достать. Я, как невесомый гелий, стремительно поднимаюсь вверх и растворяюсь в воздухе. Меня уже нет, осталась одна оболочка, неестественно скрючившаяся на самой середине шоссе. Ее осторожно объезжают машины. Некоторые останавливаются, и из них вылезают люди. Они спешат к оболочке, жадно пялятся на нее, возбужденно размахивая руками. Потом над ней наклоняется человек в милицейской форме. Потом…
Пустота… Бесконечность…
Старуха с косой улыбнулась, оскалив желтые зубы, и протянула мне руку. Я улыбнулся в ответ. И, развернувшись, пошел прочь. Не спеша. Сознавая, что Костлявая идет следом за мной. И не зная, готов ли ответить на ее ледяное рукопожатие. Я сомневался. Я не решался. Мне хотелось подумать. Уж больно неожиданным оказалось ее приглашение в гости.
Часть вторая. ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ…
— …И проклятые проститутки напоили их возбудителем, — продолжал Погосян. — Что тут начало-о-ось!..
Андрей ухмыльнулся и, достав сигарету, надавил на прикуриватель.
— …Бедные шлюхи прокляли все! Их сковали браслетами и по очереди…
В этот момент громыхнуло над самой головой. Громыхнуло так, что, казалось, готово от этого вдавиться внутрь лобовое стекло; так, что еще долго в ушах стоял колокольный звон.
Андрей громко выругался и машинально утопил в пол педаль газа. Стрелка спидометра устремилась к отметке «120».
Патрульная машина «08» Пушкинского ГИБДД возвращалась с дорожного происшествия, о котором двадцать минут назад сообщил по телефону неизвестный мужчина. Сообщение оказалось ложным, или водители, как это часто бывает, до приезда милиции успели договориться между собой и разъехались, не усложняя жизнь ни себе, ни прапорщику Андрею Безуглову. Он не был за это на них в обиде. Прокатился до Киевского шоссе — и делов-то…
Сумасшедший денек! Воскресным вечером еще не протрезвевший после уик-энда народ дружно рассредоточился по машинам и рванул со своих дач по домам. В три сметающих все потока. Не соблюдая никаких правил движения. А в результате у поворота на Южное кладбище сейчас догорал перевернутый микроавтобус «фольксваген», а ближе к деревне Дони на обочине вдоль дороги уже в течение двух часов были выложены четыре трупа из разбитого «мерседеса». Четыре трупа, в том числе два маленьких, детских. И все это впопыхах накрыто чехлами, сдернутыми с ненужных уже сидений сплющенной, словно консервная банка, машины.
«Мерседес» и «фольксваген»… Две серьезные аварии на отрезке дороги в какие-то пять километров. За один только вечер. И этот вечер еще не закончился…