– Я могу попросить воды?
– Воды? Почему нет? – Мирр кивнул. – Я сейчас же распоряжусь.
Он выскользнул из-за стола, открыл дверь и зычно рявкнул:
– Пулибий! Проснись! Воды в мой кабинет!
Потом он вернулся к столу и присел на походный раскладной стульчик рядом с табуретом Севелы.
– Сейчас принесут. Жара удушающая! В Ершолойме спасают холмы и ветер. В Яффе – море. А в Эфраиме жара переносится тяжело. А вы здесь родились?
– Я родился в Галилее. Когда наша семья переехала в Эфраим, мне было три года.
– Я родился в Никополе Эпирском. Жил там до двадцати лет. Я привык к морскому климату. Одно время служил в Колхиде. Как это у поэта: «на берегу незамерзающего Понта».
Вдруг Мирр замолчал, внимательно посмотрел на Севелу, коротко улыбнулся, потом еще раз улыбнулся, улыбка стала шире, и наконец инспектор расхохотался.
– Извините меня, Малук, – сквозь смех сказал Мирр. – Я не хотел вас обидеть. Но у вас только что было такое лицо…
Севела сел прямо, сцепил кисти и хрустнул пальцами.
Мирр сказал добродушно:
– Вы так забавно подобрались, адон Малук. Я вот вам сказал, что родился в Никополе, а у вас сделалось такое лицо, будто вы разгадали мой хитроумный замысел. Признайтесь, вы подумали, что инспектор разыгрывает перед вами профессиональный спектакль? Непринужденный разговор о погоде, а после доверительный рассказ о том, где родился…
– Простите? Не понимаю.
– Я же обещал вам воду!
Мирр вновь поднялся и крикнул в дверной проем:
– Пулибий! Воду немедленно, бездельник!
Тут же послышались торопливые шаги, и из дверного проема две волосатые руки протянули инспектору бронзовый жбан и стакан.
– Вот, прошу вас, Малук. В подвале ледник, у нас всегда есть холодная вода.
Мирр сам налил воды в стакан из мутного стекла. Было слышно, как в жбане позвякивают кусочки льда.
– Благодарю, – Севела выпил холодной воды.
– Так как? – спросил Мирр, усевшись в кресло.
– Простите?
– О боги! Малук, ну что вы заладили – «простите, простите»! Мне звать стенографа, или мы станем говорить без него?
– Без него, – твердо сказал Севела.
– Превосходно. А о чем мы станем говорить?
Мирр склонил голову к худому плечику.
– Я не знаю, адон инспектор.
Мирр побарабанил пальцами по столу.
– Вы не издеваться ли явились сюда, адон коммерциант?
– Я вас не понимаю, – напряженно сказал Севела.
– И я тоже вас не понимаю, Малук. Вы просили вас принять, и я нашел время. Я нынче занят, как никогда! Вы же сидите напротив и глупо лепечете!
– Я не просил меня принять! Я получил повестку!
– Мы всегда посылаем повестку! Особенно в тех случаях, когда инициатива исходит не от нас! – раздраженно сказал Мирр. – Малук, я готов любезничать с вами до бесконечности. Но я хотел бы знать, зачем я это делаю. Вы попросили вас принять. Я написал повестку, передал ее через этого безумца, вашего квартального. Вы пришли и мнетесь, как девица! Допускаю, что вам нечем заняться. Но, знаете ли, набиваться на прием к инспектору Внутренней службы это не самый правильный способ заполнить досуг. И перестаньте вы хлестать воду! Она со льдом, вы осипнете!