– Ну тогда, может, объяснишь, как это тебе пришло в голову.
– Да.
Он обернулся к ней, и она заметила, как он изменился за эти три дня. Он выглядит утомленным и… она не могла подобрать слова. Он выглядит человечным, вот что. Как будто внешний ненужный лоск слетел и под ним оказался очень простой и, пожалуй, очень счастливый человек. Вот именно – счастливый! Впервые за все время, что она знала его, Джон казался довольным. Дора даже позавидовала ему.
– Франческе велено убираться из Моткома, – сказал он. – И я решил уехать с ней вместе. – Там у них что-то произошло с братом леди Маргарет, ерунда какая-то, но они встали на дыбы. Я не могу допустить, чтобы она ушла одна-одинешенька. Решил расторгнуть договор и зажить своим домом.
– Ах, Джон! По-моему, ты поступаешь опрометчиво. Не погорячился ли? – В голосе Доры прорывалась досада. – Надо бы подумать хотя бы недельку.
– Решение принято, Дора. И лорда Генри я уже поставил в известность. В конце недели он приедет для расчета.
– И он тебя так запросто отпускает?
– А что ему? Я всего лишь обыкновенный слуга.
– Но Джон! – Дора дотронулась до его плеча. – Ты целую жизнь провел в Моткоме. И вдруг из-за какой-то девчонки…
Джон не сразу нашелся с ответом. Ему казалось, что Дора не понимает его серьезности, а раскрывать свои чувства он не умел. Джон откашлялся.
– Я нужен ей, Дора. Я всю жизнь жил ради других, собирал воедино их расклеивающиеся жизни, а теперь у меня появилась возможность создать собственную. Я не обманываюсь, я понимаю, что все может обернуться для меня гораздо хуже, чем я предполагаю, но, по крайней мере, я буду знать, что попробовал сам выстроить свою судьбу. Я уверен, что сделал правильный выбор. Франческа одна не выживет – она отчаянно нуждается в поддержке. Я впервые оказался кому-то действительно нужным, у меня появилась цель, я несу ответственность за другого человека. – Он пожал плечами. – Наверно, это звучит глупо, но для меня все это чрезвычайно серьезно. – Он посмотрел на Дору, и она увидела в его глазах надежду. – Она нуждается во мне, Дора, – повторил он. – Я не могу ее подвести. Теперь ты понимаешь?
А Дора думала о собственной жизни, о своем одиночестве и о том, как ей самой не хватало любви.
– Конечно, мой дорогой Джон, я поняла.
Она потянулась к нему и поцеловала в щеку. Она сделала это впервые за десять лет дружбы.
– Я рада за тебя, – сказала она. – И желаю тебе счастья в твоей новой жизни.
Больше ей нечего было добавить.