– Джон!
Она появилась в дверях кухни в пальто и с беретом на голове.
Он обернулся, снял очки, в которых читал газету, и внимательно посмотрел на нее.
– Я еду повидаться с Дейвом, – сказала она. – Ты прав, надо рассказать ему насчет Мэтта.
– Мне пойти с тобой?
Еще нынче утром он даже не думал о том, чтобы сказать ей все то, что потом наговорил в гостиной, и теперь мучился – не слишком ли он далеко зашел. Сейчас он понял, что сделал все правильно.
– Справишься сама?
– Да. Не беспокойся. – Голос ее звучал твердо и решительно. Неожиданно она улыбнулась: – Хотя, по правде говоря, ужасно боюсь.
Джон улыбнулся в ответ.
– Бояться нечего. Все будет хорошо.
– Ну посмотрим. – У нее вдруг засосало под ложечкой.
– Джон, а вдруг…
– Ничего не бойся. Иди. – Он проводил ее до двери. – Задай им там всем жару!
Она кивнула, запахнула поплотнее пальто, надвинула берет до самых ушей и вышла навстречу неприветливому утру.
Дейва разбудил настойчивый звонок в дверь. Он только сейчас заметил, что, оказывается, улегся на куске очень дорогого кашемира. Открывать он пошел не сразу. Не сразу удалось сообразить, где он, оторвать голову от рулона кашемира, на котором она покоилась, и продрать глаза. Похмелье было тяжелым.
– А, черт! – от резкого движения в голове гулко застучало. Он схватился за виски. – Кого еще черт несет! – Ему с трудом удалось сесть, сохраняя равновесие, но тут же стала подступать тошнота. Громко застонав, он с трудом поднялся на ноги и тут же рухнул, ударившись головой о металлическую корзинку для бумаги. Звонок продолжал настойчиво звенеть.
Почувствовав себя немножко лучше, он нащупал кнопку, открывающую дверь на входе, и рухнул на кожаный диван в углу студии, удивляясь, почему не сделал этого вчера вечером. В голове смутно забрезжили какие-то тревожные воспоминания о вчерашних событиях, но начавшаяся опять тошнота заглушила их. Как он попал на раскройный стол? Слава Богу, что хоть не свалился с него посреди ночи, а то непременно сломал бы шею.
Он услышал, как открывается дверь, и поднял руку для приветствия.
– Прошу! – с преувеличенной учтивостью воскликнул он и тут же опять скис. Да, чувствовал он себя препохабно.
– Привет, Дейв! – Франческа на цыпочках вошла в студию, боясь, что ее башмаки слишком громко стучат. Она сразу увидела Дейва с трехдневной щетиной, спутанными волосами, в мятой одежде, грязного. В комнате воняло перегаром. Этот запах был хорошо ей знаком.
– Дейв! – Она опять обратилась к нему, уже менее уверенно.
– Да? – Он оторвал ладонь от лица и медленно открыл глаза, чтобы увидеть – кто же нарушает течение неприятного процесса похмельного синдрома. Увидев на пороге одетую Франческу, он отчетливо вспомнил то, что произошло накануне.