Франческа, ошарашенная, опустилась на стул.
– То есть, как это?
– А так, дорогая моя Франческа, что в последнее время Мэтт вместе с управляющим подсовывали мне на подпись всякие бумажонки, а поскольку я всю эту бумажную фигню терпеть не могу, я все и подписывал, не глядя. И дело кончилось тем, что Пит Уокер завел собственную торговую марку, лейбел этот долбаный, черт его задери! И нашивает его на все мои модели! Если бы мне так страстно не хотелось пришить этого говнюченка, я бы публично признал его выдающиеся способности в деле облапошивания.
– Но как же им это удалось? Ведь модели твои?
– А вот и не мои. Я, оказывается, подмахнул какую-то вшивую бумажонку, которой передал все права на творческую часть моему партнеру и управляющему. А на самом деле я в глаза не видел ничего подобного, не говоря уже о том, чтобы подписывать такую чушь.
Он умолк и бросил окурок на пол, тщательно втоптав его в блестящую лакированную поверхность. Потом провел ладонью по лицу. Взглянув в глаза сидевшей напротив девушки, он прочел в ее глазах свой крах. Столько лет трудов – и все прахом! Коллекция готова – но она принадлежит не ему.
– Фрэнки! А не хочешь ли ты чуток дерябнуть?
Франческа ответила одними глазами.
У нее подкатило к горлу. А в голове как-то сразу прояснилось, мысли стали четкими и определенными.
– Пить я не буду, – решительно сказала она. – И ты тоже. – Она сидела прямая, с поднятой головой, сложив руки на коленях. – Мы заново сделаем эскизы коллекции, – спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся, продолжила Франческа. – Сколько у нас осталось времени? Шесть недель? Если мы возьмем еще одного закройщика и швею, можем успеть. Конечно, это непросто, но возможно.
Он взглянул на нее как на помешанную.
– Шутить изволишь, – сказал он, засмеявшись. – Фрэнки, такую прорву работы за шесть недель сделать нельзя. И, кстати, кто такие эти «мы», о которых ты говоришь?
– Мы – это я, ты и все, кто работает в студии. И вовсе я не шучу.
– Послушай, Фрэнки, я тебе искренне признателен за то, что ты пришла и терпеливо выслушиваешь мои жалобы и все такое, но будь же благоразумна! Не время сейчас для проявления бурной фантазии. Вот ты, например, что ты вообще понимаешь в модном бизнесе, в тканях, скажем? Мне не осилить коллекцию без хорошего художника по тканям. А кто будет печатать на станке? Всем этим дерьмом занимался у нас Мэтт и делал это блестяще, надо сказать…
– Вовсе не так замечательно, как ты считаешь. Ты давал ему советы, направлял ход мыслей, рекомендовал подбор гаммы, определял характер линии. Забыл, что ли?