Она протянула к нему руки, но, подняв на него глаза, увидела в них такую яростную злобу, что разом умолкла, уронив руки в безнадежном отчаянье.
– Это правда, Франческа, – хрипло ответил отец. – Ты мне как кость в горле, давно не чаю, как от тебя избавиться. А тут случай представился еще и цену хорошую взять.
Он приблизился к ней, и она почувствовала себя в его тени ничтожной былинкой.
– Ну на что ты мне, а? – Он схватил дочь за волосы. – Чтобы напоминать каждую минуту, каждый божий день, как ты отправила на тот свет единственных на свете существ, которых я любил?
Он резко дернул за волосы, и девушка вскрикнула от боли.
– Для этого, да? – бросил он ей в лицо. – Отвечай!
– Не надо так, папа, – сказала Франческа сквозь слезы. – Не надо!
– Почему же не надо? Я тебя ненавижу! – Он оттянул волосы назад, чтобы видеть ее лицо. – Все в тебе ненавижу – глаза, кожу, даже запах! Все в тебе мне напоминает о ней, о той, которую ты убила!
– Папа, прошу тебя, перестань!
Он внезапно отпустил ее, и она рухнула на пол.
– Убирайся с глаз долой! Терпеть тебя не могу, жду не дождусь, когда избавлюсь! Выйдешь замуж за Монделло, хоть немножко искупишь свою страшную вину!
И оставив ее плачущей на полу, он направился к лестнице.
Отец Анжело, опустив голову, скорым шагом шел по улице. За спиной развевались длинные полы черной сутаны. День в Митанове подходил к полудню. Солнышко пригревало вовсю, и женщины занимались хозяйственными делами во дворах. Но падре никого не замечал, машинально кивая в ответ на приветствия, и продолжал свой путь к виа Диомеде.
Дойдя до писчебумажной лавки, он резко нажал на кнопку звонка и позвал Франческу. Гнев Лено его сейчас не пугал; он был слишком озабочен, чтобы обращать внимание на настроения Никколи. С Франческой случилась беда, ей нужна помощь.
Не дождавшись ответа, падре снова позвал девушку. Окна над лавкой были закрыты, и это усилило его тревогу.
– Франческа! Ты дома? – Он рванул дверь на себя, и она оказалась незапертой.
– Франческа! – крикнул он, войдя внутрь.
Падре ощупью пробрался к лестнице. В прихожей было темно, только из полуоткрытой наверху двери выбивался луч электрического света. Повторяя имя девушки, он стал подыматься по ступеням.
Поднявшись на второй этаж, он ступил в гостиную. Комната была чисто убрана и пуста. Из комнаты Франчески выбивался свет. Падре легонько стукнул в дверь. Не дождавшись ответа, он осторожно приоткрыл ее и зашел в комнату.
И там он увидел Франческу.
Стоя на коленях посреди пола, она укладывала в картонную коробку свои немногочисленные пожитки. Тело ее казалось тщедушным и невесомым, как будто жизнь покинула его.