— …или кто-то в этой истории не являлся настолько важной фигурой… — подхватила Сабби.
— …что о ней нельзя было не рассказать, — заключил Гил.
— Точно.
Больше обсуждать было нечего. Приходилось ждать, что поведает свиток.
Они на скорости приближались к заправке. Гил давил на газ до тех пор, пока не домчался до съезда. Там, не включив сигнальные огни и практически не притормозив, он свернул с автотрассы.
— Эй, — встрепенулась Сабби. — Мне бы хотелось, чтобы хоть что-нибудь уцелело.
— Ты сама или свиток? — поддел ее Гил, а затем уже серьезно добавил: — Именно об этом я и пекусь.
Он продолжал смотреть в зеркало заднего вида в поисках черного городского такси, которое болталось за ними последние двадцать минут. Ни одна из машин не свернула к заправке. Гил бросил взгляд на шоссе. И как раз вовремя, чтобы заметить, как черное такси пронеслось в сторону Лондона. Очевидно, угроза существовала только в его голове.
Он наполнил бак, пока Сабби была в туалете, а затем, когда она возвращалась к машине, сделал ей знак, что тоже сходит кое-куда.
Зеленый седан не привлек бы его внимания, если бы не странное совпадение. Номерные знаки авто были красными. Как и на их машине, и на том черном такси, какое попортило ему нервы. Мочевой пузырь может и подождать. Сабби нельзя сейчас оставлять в одиночестве.
— Я думала, ты собираешься облегчиться, — заметила она, удивленная тем, что он так быстро вернулся.
— Скажи-ка мне кое-что, — попросил он, нажимая на газ. — У всех прокатных машин в Англии красные номера?
— Никогда раньше этого не замечала, — ответила она. — А что?
Не стоило волновать ее по пустякам.
— Просто любопытно, — сказал он. — Ребенком я любил возиться с автомобильными номерами. Не имеет значения.
Сабби пожала плечами и вернулась к переводу.
Он вел машину, и взгляд его был больше прикован к зеркалу заднего вида, чем к дороге впереди. Хотя никаких автомобилей позади не было, Гил знал, что их реально преследуют. Ответить же на вопрос, кто преследует их и в какой машине, он не мог. Пока не мог.
Прошло полчаса, прежде чем Гил осознал, что не заплатил за бензин, который нес его к Лондону. Он улыбнулся и пожал плечами.
«Просто добавьте это к моему списку».
За семнадцать лет до распятия
На полпути между Медебой и Вифлеемом
Миха сдерживал слезы до тех пор, пока не добрался до пещеры. Оказавшись внутри ее, в безопасности, в месте, о существовании которого никто, кроме него, не знал, он смог позволить себе роскошь дать волю своим чувствам. Слезы ручьями хлынули по его покрытым пылью щекам. По крайней мере, он не доставил им удовольствия видеть, что они довели его до рыданий. Кроме того, прошло уже три года с его бармицвы, и даже если деловые приятели отца все еще относились к нему как к юнцу, он считался взрослым среди своих сверстников-иудеев. Правда, некоторые из его ровесников уже были женаты, а один даже обзавелся собственным сыном. Однако все они, будучи учениками в мастерской отца Михи, вели себя большей частью как сорванцы, а не как юноши, следующие за взрослыми, ища их внимания.