Остальные монахи подошли ближе и наблюдали в молчании. Время от времени каждый кивал в знак одобрения и торжественно возглашал, что надеется на раскаяние заблудшего. Потом, когда они увидели, как веревки захлестывают шею узника, торс, а затем уходят под пах, их дыхание участилось. Даже сгибающийся под бременем тяжелых одежд брат Иеремия, самый молоденький из монахов, тоже, казалось, пришел в сильнейшее возбуждение.
По знаку наставника все монахи поочередно прошли к навесу и вернулись с большими вязанками хвороста, дабы таким образом каждый из них внес свой вклад в торжество изгнания ереси из грешника и разделил с братьями триумф искупления его вины.
Вязанки хвороста разложили вокруг ног еретика, затем стали вздымать их выше и выше, пока не обложили его до пояса. Процесс раскладки имел большое значение. Если вязанки, пересыпанные соломой, сдвинуть не слишком плотно, то огонь может погаснуть и придется снова и снова разводить его, если же пережать, уплотняя хворост, то пламя сделается таким жарким, что жертва чересчур быстро потеряет сознание от боли. Много умения и практики требуется, чтобы правильно развести костер и сжечь человека заживо.
Узник же продолжал стоять не шевелясь.
Молча молились монахи за душу еретика. Не молился лишь один из них.
Я единственный молил о чуде. О каком-нибудь вышнем вмешательстве, которое могло бы спасти человека, чья душа не нуждалась ни в каком покаянии. Это был храбрый рыцарь, доблестно воевавший на Святой земле и теперь снова отдающий жизнь во имя Господа и ближних своих.
Не поднимая головы, я отважился бросить быстрый взгляд вверх. Из глаз узника струились слезы, но он так и не произнес ни единого слова упрека. Хотя я стоял так, что он мог видеть меня, он ни разу не взглянул в мою сторону.
Под руководством наставника старший из послушников вылил жир на кучу хвороста, позаботившись о том, чтобы самая большая порция попала на нижние вязанки, и уменьшая количество жира по мере подъема к верхним вязанкам. Этот жир был вытоплен тем же утром из самой жирной, самой вонючей, самой старой, рябой и больной крестьянской свиньи, которая умерла, визжа от боли и ужаса, неподалеку от камеры узника, чтобы тот мог ее слышать.
Две тряпицы смочили остатками жира. Наставник использовал их для того, чтобы намазать еретика. И пока он мазал вонючим тягучим жиром обнаженные плечи узника и его бритую голову, он продолжал наставлять своих подопечных. Жир следует равномерно наносить на обнаженную плоть, чтобы поддержать разгорающееся пламя, и хорошо еще пропитать им джутовые веревки, чтобы те дольше горели.