Теперь Луи зажег фонарь, чтобы разыскать дорогу, и Мириэль — она держалась далеко позади, как из страха быть обнаруженной, так и потому, что юбки не позволяли ей угнаться за Луи, — видела впереди крохотную золотистую искорку. Пытаясь следовать за ней, девушка ступила в колею, поскользнулась и упала.
Она лежала неподвижно, пока Луи, опередивший ее на много ярдов, оглядывался в поисках источника шума. Когда Мириэль растянулась во весь рост, ее рука угодила во вторую колею, рядом с первой.
Следы фургона. Но кому может понадобиться подъезжать на фургоне к разрушенному поместью?
Луи двинулся дальше. Мириэль поднялась на колени и принялась на ощупь исследовать почву вокруг. Девушка нашла еще несколько отметин на влажной земле. Такие глубокие следы могли оставить широкие колеса какого-то тяжелого фургона.
Мириэль встала. Сердце ее бешено колотилось, и отнюдь не от физического усилия. Подобрав юбки, она бросилась бежать вслед за мелькающей искоркой фонаря.
Хоть бы она ошиблась! Боже милостивый и все святые, хоть бы она ошиблась!
Мириэль надеялась перехватить Луи прежде, чем он доберется до развалин, но из-за темноты она неверно оценила разделявшее их расстояние. Когда она остановилась, чтобы перевести дыхание, то увидела, что юноша уже почти рядом с останками особняка.
А что, если она ошиблась? Если Луи и вправду идет на встречу с руководителем подполья, она своим криком только зря спугнет этого человека. И тогда они могут никогда не узнать, что за новости он раздобыл о герцогине Уэссекской.
Но у Мириэль не было времени на раздумья — необходимо было прямо сейчас, на месте выбрать между любовью и дружбой. И хотя сердце ее разрывалось, Мириэль не колебалась ни секунды.
— Луи! — крикнула она изо всех сил. — Это ловушка! Там ловушка!
Луи повернулся. Мириэль увидела, как он поднял фонарь повыше, стараясь разглядеть ее, и золотистый свет скользнул по его лицу. А затем развалины осветились, словно заброшенный особняк снова оказался в огне, и из укрытия с криками стали выскакивать солдаты.
— Беги! — крикнул Луи, когда солдаты схватили его. — Мириэль, беги!
Девушка застыла на миг, потом развернулась и помчалась прочь, стремительно, словно белая лань.
Она летела, не останавливаясь. Пули свистели мимо, но Мириэль даже не замечала их. Она подобрала юбки и мчалась так, словно за спиной у нее разверзся ад, мчалась, пока не добежала до двери церкви и не позвонила в колокольчик, которым вызывали священника среди ночи, если происходило что-то неотложное.
Когда Pere Анри вышел, Мириэль не могла произнести ни слова. Она стояла согнувшись, хватала ртом воздух и боролась с одолевающими ее слабостью и головокружением.