— Конечно-конечно, ваше высочество, — со вздохом отозвался Бруммель. — Никак нельзя.
Он пересек комнату следом за своим неугомонным подопечным и, сняв с вешалки камзол из бутылочно-зеленой парчи с отделкой из шелка того же цвета, попытался набросить его на плечи принцу.
— Вы опоздаете, ваше высочество, — спокойно сказал Бруммель. — Вам лучше бы пойти и еще раз изложить отцу свои доводы.
Джейми размашистым шагом вышел из комнаты истинный принц с головы до пят. Принц, но очень юный и столь же безрассудный, как и любой из его предков, проживших непростую жизнь. К несчастью, Джейми находился в том возрасте, когда мир становится тесен, а безрассудства любого рода кажутся серьезнейшим на свете делом. Бруммелю оставалось лишь надеяться, что его господин усвоит этот урок… в свое время.
— Но, папа!.. — попытался возразить Джейми.
— Довольно! — рявкнул король Генрих. Генрих стал королем Англии в тридцать лет, после того как его отец, Карл Пятый, — столь же веселый, как и Карл Второй, но куда более безрассудный — погиб на поле боя в Нидерландах. Вместе с короной Генрих унаследовал сеть союзов, меняющих свои цели в зависимости от обстановки, политические связи с Европой, которая, казалось, местами только-только вышла из темных веков, и блестящего, ненасытного, непримиримого врага — Наполеона Бонапарта, Великого Зверя, поселившегося в Европе.
Возвысившись от первого консула до императора, злобный Корсиканский Гений выигрывал битву за битвой, передвигал войска по шахматной доске, в которую он превратил Европу, и претендовал на целые страны, как на шахматные клетки. Бонапарт желал заполучить и Англию, а Генрих намеревался противостоять тирану, даже если ради этого пришлось бы довести до нищеты все королевство и продать в рабство всех своих детей.
Союз с Данией был для Генриха даром Господним: он должен был лишить Бонапарта плацдарма для вторжения в Шотландию, страну, которая исторически больше тяготела к Франции, чем к Англии. Шотландцы так до конца и не признали союза с Англией, заключенного после того, как Яков Шестой, король Шотландии, после смерти великой королевы Елизаветы стал Яковом Первым, королем Англии, и этот неуправляемый народ мог отнестись к французским войскам как к союзникам, а не как к противникам.
Если такое случится, Генрих получит Корсиканского Зверя, притаившегося на его северной границе, — а Север, как, к величайшему прискорбию, всегда было известно их семейству, — это тлеющий трут, и довольно малейшей искры, чтобы вспыхнуло пламя войны, обращенной против короля в Лондоне.