– Ты, вонючий ублюдок, – тихо произнесла она. – Я только хочу сказать тебе, что мы завтра уезжаем. Ты слышал? Мы завтра уезжаем.
Уоринг достал сигарету и зажег ее. Он не стал предлагать пачку Хелен. Она подошла и сама взяла ее. Он был готов к новой атаке, но ее не последовало.
– Желание быть женой Большого Воротилы – это далеко не все, не так ли? – спросил Уоринг. – Гораздо важнее для тебя – поразить все и вся вокруг, потому что ты невероятно ревнива. Да, для меня это открывает прекрасные перспективы, это мой шанс, и я это признаю. В этом мире, кроме трудолюбия и способностей, нужна еще и удача. Даже для научного работника. И вот сейчас маленький белый шарик попадает в мою лунку, и ты это знаешь и намерена сделать все, чтобы мне помешать. Именно поэтому ты хочешь, чтобы я уехал отсюда. Я прав?
– Ты слишком ничтожен, чтобы понять, – ответила она. – Маленькие человечки? Ничто не может быть мельче тебя.
– Это означает, что я прав.
– Нет, – она потушила сигарету, которой затянулась всего лишь пару раз. – Ты не сможешь этого понять, но я все равно скажу тебе. Маленькие человечки – этот отпечаток ноги, дыра в стене, свечка и обертка от шоколадки в башне – это были знаки, знаки чуда. Ты смеялся над всем этим. Помнишь матросов Колумба, которые увидели птиц и поняли, что за горизонтом открывается новый мир? Затем мы нашли человечков, и чудо стало реальностью, а что оно означало для тебя? Легкую победу, не более того. Ты сам сказал – маленький белый шарик попал в твою лунку. Вот что это для тебя. Ты вызываешь у меня отвращение. И поэтому мы уезжаем утром.
– Ты уезжай, если хочешь. Я остаюсь.
– Ну и оставайся, – с безразличием сказала она. – Мы уедем. Черри и я. А ты делай, что тебе заблагорассудится.
– Черри… – Уоринг снял с губы крошку табака. – Опять шантаж. Только на этот раз он не сработает. Черри с тобой не поедет.
– Ты что думаешь, она останется с тобой?
– Да. Но не из-за меня, а из-за Мэта.
– Ерунда.
– Правда? – Уоринг улыбнулся. – Попробуй проверь.
– Это несерьезно, – сказала она, но в ее словах появилась неуверенность. – У нее не может быть никаких видов на такого мужчину.
– Почему ты так думаешь? Ты бы, наверное, лучше знала свою дочь, если бы хоть иногда реально смотрела на мир, а не витала в облаках.
– Пьющий пуританин. Если бы он знал все о ней – даже самую малость, – он бы бежал от нее без оглядки. Наверное, не остановился бы до самого Дублина.
В ее голосе опять появилась неуверенность. Уоринг посмотрел на нее с горькой ненавистью.
– Боже мой! – воскликнул он. – Я готов поверить, что ты это сделаешь.