Не прошло и минуты оживленной беседы, как тетя Зина повела Машу — а с ней Андрея с Сашкой — в свою комнату показывать рисунки. Войдя в ее жилище, Сашка сразу вспомнил, что тетя Зина никогда не испытывала недостатка в деньгах.
На палату это мало походило — комната была не одна, а целых три анфиладой. В одной стояли аккуратно застеленная кровать и стол с парой стульев. В другой был еще один стол, усыпанный листами с рисунками. Ими же была усеяна кушетка и широкий подоконник наполовину открытого окна. Что в третьей комнате, ребята не увидели — дверь туда была закрыта.
Маша продолжила оживленно беседовать с тетей Зиной, а Сашка с Андреем от нечего делать принялись рассматривать рисунки. Стиль им понравился. Каждый рисунок выполнялся несколькими точными, уверенными штрихами, но схватывал в человеке главное.
На рисунках были изображены исключительно человеческие лица — ни зверей, ни строений, ни пейзажей, только люди. Здесь была Сашкина мама, еще совсем молодая, и тетя Зина, как есть сейчас, и Андрей, и множество каких-то незнакомых людей, и всё это рисовалось быстро, точно и уверенно. Был здесь и Сашка. Андрей состроил глумливую гримасу, ткнув пальцем в изображение мальчишки лет восьми, надувшего от обиды губы и глядевшего исподлобья.
Среди большого количества самых разнообразных людей ребята увидели рисунок, отличный от других. На огромной голой скале был изображен замок. Не тот, что видел Сашка семь лет назад и потом еще зимой в библиотеке. Нет, совсем другой. Даже не замок — крепость. Рисунок крайне заинтересовал Андрея и, пробормотав вполголоса «Ну-ка, ну-ка!», тот сунулся было рассмотреть его поближе, но в этот момент в окно что-то стукнуло, и на карниз опустилась черная птица. Это был ворон.
— Кыш, кыш! — закричала тетя Зина, махая руками в его сторону. — Вот ведь повадился, проклятый!
Ворон глянул на нее острым глазом, сунул в комнату на секунду голову и снялся враз, будто его и не было.
— И давно он так повадился? — провожая взглядом птицу, спросил Сашка.
— Да уж дня три, — пояснила тетя Зина. — Так и лезет, невозможно окно открыть!
Говорила она по-прежнему с придыханием, но слова выговаривала чуть по-другому, и Сашку уже не корёжило от одного только звука ее голоса.
Андрей с Машей переглянулись. Они сразу стали прощаться, попрощался и Сашка. Покинув корпус санатория, трое друзей пошли к выходу по усыпанной сосновыми иглами аллее. Пнув шишку с дороги, Андрей спросил деловито:
— Итак, что мы имеем?
— Полный облом имеем, — вздохнул Сашка. — Не похоже, что она нас когда-либо вспомнит. Хотя мы у нее на рисунках и есть. А пока не вспомнит, нам нипочем не узнать, куда на самом деле должна была закинуть нас железная книга.