— Отвечай, — повторил Быстрый Ветер. — Ты предпочла бы умереть, нежели лечь с индейцем?
— Да! — в отчаянии крикнула Ханна. — Если ты изнасилуешь меня, я найду способ убить тебя, а потом убью и себя, — выпалила она бесстрашно, порывисто.
Быстрый Ветер молчал. Казалось непостижимым, что шлюха захочет скорее умереть, чем лечь с мужчиной, будь он индеец или кто другой. Он испытал большое желание удовлетворить ее просьбу о смерти, рука потянулась к охотничьему ножу, и он медленно вытащил его из ножен. Ханна не представляла себе, что он собирается делать, пока острие ножа не уперлось в ее шею и по коже не потекла теплая струйка крови.
— Убивай, — одобрила она, отбрасывая всякую осторожность.
Уж лучше смерть, чем рабство. Угодить Быстрому Ветру, видимо, будет нелегко, и она никогда не сможет забыть, что ее хозяин — злобный дикарь. Он уже угрожал отдать ее своим соплеменникам, если она ему не понравится.
Быстрый Ветер был поражен храбростью девушки, и пальцы, державшие нож, разжались. Как может маленький серый воробышек обладать такой удивительной стойкостью? Она привела его в бешенство, но он по-прежнему желал ее, и Химмавихьо сделает так, что она будет принадлежать ему! Только не против своего желания, нет. Он постепенно подчинит себе ее волю, и она добровольно, сгорая от желания, сама раздвинет ноги, принимая его, как принимала в своей постели белых мужчин. Он подведет ее к страсти неспешно, искусно, и в ней пробудится неистовое желание отдаться ему. А после того, как он насладится ею, можно будет отдать девку друзьям, чтобы и они потешились. Он ни на минуту не должен забывать, что Ханна принадлежит к ненавистному чейенам роду белых.
Быстрый Ветер улыбнулся, разглядывая картину, так живо нарисованную воображением. В глубине души он понимал, что в его намерениях есть какой-то изъян, но сомнение было похоронено в тайниках сердца. Быстрый Ветер решил разобраться во всем, когда придет время. Нож упал на землю из разжавшихся пальцев.
Ханна уловила момент, когда к Быстрому Ветру пришло решение оставить ее в живых: он перестал сжимать ей горло, и его тело расслабилось.
— Я получу тебя, Воробышек, — поклялся он, — но позже. Сейчас ты меня не привлекаешь. Твои кости так остры, что, того и гляди, проткнут меня.
Индеец улыбнулся, радуясь своей сообразительности. Он подумал, что Воробышек — подходящее имя для такой тщедушной птички, как Ханна Маклин.
— Спи, — коротко приказал он. — Завтра нам предстоит долгий путь до деревни Красного Облака.
Быстрый Ветер повернулся к девушке спиной. Ханна долго не могла прийти в себя, дожидаясь, когда сердце перестанет бешено колотиться и дыхание восстановится. Быстрый Ветер заснул. Казалось, уже давным-давно его тело расслабилось. Осторожно оперевшись на локоть и стараясь не разбудить лежавшего рядом индейца, она затаила дыхание и перегнулась через него, потянувшись к ножу, который он обронил, решив не убивать ее. Лезвие блестело в лунном свете. Пальцы Ханны сомкнулись на рукоятке, и вот нож у нее в руке.