— На твоем месте, — посоветовала она Спенсеру, продолжая задыхаться от смеха, — я бы пожелала всем спокойной ночи и поскорей удалилась. Особенно если ты не убедил бабушку в своем искреннем раскаянии.
Ее превращение из холодной незнакомки в очаровательную союзницу было таким неожиданным, таким неоправданным и одновременно таким привычно знакомым, что Спенсер почувствовал, как его захлестнула волна нежности.
Он встал из-за стола, подмигнул бабушке Розе и протянул руку Кори:
— Наверное, будет лучше, если я сыграю сцену раскаяния в саду, чтобы избавить бабушку Розу от этого ужасного зрелища.
— Следовало бы тебя хорошенько наказать, — отозвалась Кори, улыбаясь своей заразительной улыбкой, которую он так любил, — но поздно, я уже тебя простила и все забыла. Между прочим, я отправила сюда вместе с оборудованием и прочими вещами старые альбомы с фотографиями. Хочу подарить их тебе, так что тебе незачем в знак раскаяния рвать на себе волосы или раздирать одежду, да еще публично на лужайке Перед домом.
— Я настаиваю, — произнес Спенсер с тихим упорством и взял Кори за локоть.
Джой вышла из комнаты следом за Кори.
— Пожалуй, мне надо немного побыть с мамой и Питером и их гостями, объяснила она.
Миссис Фостер подождала, пока Джой, Кори и Спенсер скроются из виду.
— Мама, — обратилась она к бабушке Розе, — как ты на это решилась?
— Я только сказала правду, дорогая.
— Иногда правда причиняет людям боль.
— Правда остается правдой, — удовлетворенно сказала бабушка Роза, вставая из-за стола. — Правда заключается в том, что Спенсер достоин хорошей взбучки за свое поведение в тот вечер, а Кори заслужила, чтобы у нее попросили прощения. Я сегодня добилась и того и другого, и это пошло им обоим на пользу, — Если ты думаешь, что теперь они влюбятся друг в друга, то ты глубоко ошибаешься Как гласит пословица: «Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду».
Кори именно из таких, ты сама об этом сто раз говорила.
— Да, это правда.
— А не могла бы ты, мама, — спросила миссис Фостер, переходя от Кори и Спенсера к основной проблеме, — не могла бы ты не высказывать правду вслух и почаще помалкивать?
— Нет, не могу.
— Почему не можешь?
— Мне семьдесят один год. Я больше не имею права тратить время на пустые слова. К тому же в моем возрасте причуды простительны.