Она как раз подносила ко рту вилку с кусочком краба, но рука замерла в воздухе. Онор задумалась.
– Смуглый, – сказала она. – Ему лет за тридцать, темные волосы, среднего роста, среднего телосложения и вообще у него все среднее… за исключением, пожалуй, голоса. Он говорил с каким-то странным акцентом.
– Европейским?
– Возможно, но это было точно не французское, не итальянское и не немецкое произношение.
– Откуда вы знаете?
– Мы с Фейт много работаем с европейцами и научились разбираться.
– В Анакортес недавно приехало несколько русских, – медленно проговорил Джейк. – В основном сезонные рабочие. Есть также финны и хорваты, но их семьи перебрались сюда так давно, что с акцентом по-английски говорит только старшее поколение.
– Для человека, живущего в Сиэтле, вы неплохо знаете Анакортес.
– Я здесь вырос.
– О! Так вот откуда вы знаете капитана с оранжевой лодки?
– Конрой. Ладно, оставим его. Как был одет этот ваш посетитель?
– Вы знаете, довольно характерно. Темная ветровка и брюки, как от тренировочного костюма. Кожаная куртка, по-моему дешевая. И старые кроссовки. Наконец, бейсболка, у которой был такой вид, будто она побывала в преисподней.
В связи с этим описанием Джейку тут же припомнился человек, с которым он неоднократно встречался на другом конце света. И хотя он говорил себе, что это практически невозможно, перед глазами все стоял Дмитрий Павлов. Маленькие черные глазки и стандартный бандитский «прикид», пользующийся большой популярностью у русских бандитов: спортивный костюм и кожаная куртка. Такой наряд может считаться модным лишь в той стране, где западные товары появились совсем недавно.
А проблема с Дмитрием была одна: отсутствие денег на билет до Штатов. Порой у него не наскребалось даже на водку. С другой стороны, на слухи о нахождении Янтарной комнаты могли слететься еще и не такие персонажи со всего света. И что такое несколько сотен долларов на авиабилет в сравнении со стоимостью легендарных сокровищ бывшей русской императрицы?
– У него на руках все пальцы? – спросил Джейк.
Онор поморщилась. Ей тут же припомнились аналогичные вопросы полиции по поводу выловленного ими утопленника.
– Я не считала, – ответила она наконец. – Но по крайней мере в глаза ничего такого не бросилось.
– Когда вы его увидели в первый раз?
– Четыре дня назад.
– А в последний?
– Спустя десять секунд после первого. Я сказала ему, что вакансия уже занята, и закрыла дверь перед его носом.
– Ему это не понравилось?
Онор пожала плечами.
– Я не интересовалась. Но, во всяком случае, он не стал поднимать шум и ломиться в дом.