— Приветствуйте Королеву! — сухо приказал Балор Дот, и толпа разодетых в пестрые одеяния скелетов разразилась дружным, всеодобряющим, но в то же время испуганным ором.
— Рада править вместе с тобой, Повелитель, — шепнула Морена, положив руку с иллюзорной плотью на плечо своего короля.
— Брось маскарад, — тихим голосом приказал Балор Дот и одним взглядом, без помощи пассов и видимой магии, заставил иллюзию развеяться. Перед ним стоял скелет в женских одеждах со светящимися зелено-голубыми глазами. — Так ты больше похожа на королеву Хельгарда, — заметил он, после чего повернулся к толпе костлявых тел и громким гласом пробасил: — Да будет пир! Отпразднуем возвышение новой королевы! Батури! — позвал Балор Дот, и от толпы отделилось черное пятно, которое своим видом могло испортить праздник любому. Вампир шел в сопровождении двух собратьев, связанных магическими веревками, блокирующими волшбу, двух пленных, которых сейчас скормит Тьме на потеху безликой публике.
— Мой король… — Клавдий опустился на одно колено, склоняя голову.
— Говори, — позволил Балор Дот.
— Четверо Высших учинили погром и разбой в принадлежащих мне землях, — начал, вставая, Клавдий. Он точно знал каждое слово, которое скажет, но даже при таком условии каждый звук, выпускаемый изо рта, отдавался болью в сердце, навеки застывшем, но живом, чувствующем любовь и горечь. — Они изничтожили полсотни живых всего за одну ночь. Но оказались слишком нахальны в нарушении законов доблестного Балор Дота и плохо замели следы. Следующей же ночью их поймали, но выкраденные люди были уже мертвы. Двое нарушителей умерли, сопротивляясь, двое других рядом со мной и ждут вашего суда. — Батури опустил голову в поклоне, но сделал это не для того, чтобы показать учтивость, а лишь потому, что не мог смотреть в глаза ненавистному королю, из-за которого стал братоубийцей, которому был обязан не только дурной славой, но и гибелью рода.
— Смерть, — одним словом озвучил приговор монарх. Но молодая королева решила, что этого недостаточно:
— Я думаю, Высших надо допросить и выяснить, почему они нарушили приказ.
Клавдий посмотрел сочувственным взглядом на своих собратьев — на тех, кто пытался его убить, но которым это не удалось. Он не испытывал к ним ни ненависти, ни жажды мести, он сожалел об их неминуемой гибели, но они не должны были сказать лишних слов.
— Допрашивай, — предложил Балор Дот. Его не интересовали вампиры, равно как и то, почему и как они вырезали людей. Главное — в армии бесконечный рост, который не остановится от смерти сотни и даже тысячи никчемных — пусть и важных для Хельхейма — стигийцев.