Празднование набирало силу. Никто не обращал внимания на диалог королевской четы. Особо ретивые некроманты устроили собачьи бои,[13] другие жонглировали огненными шарами, остальные поглощали вино и яства, не обращая внимание на то, что вино оседало мокрыми пятнами на одеждах, а пища вываливалась из штанов и платьев. Все веселились, как могли. Сегодня был праздник смерти, и она, словно придя по зову, витала высоко над землей, озаряя танцы мертвых своей улыбкой.
Луна, радуясь приходу своей власти, шире открыла всевидящее око и мутным полумертвым светом обогрела чертоги тьмы. Празднование удалось, но лишь королевская пара так и не смогла найти в эту ночь взаимопонимания.
— Ты должен выполнить долг перед государством, — стояла на своем Морена.
— Откуда такая забота о стране, которую ты ненавидишь? — Король получал удовольствие от бешеных метаний своей Королевы.
— Я здесь — чтобы править, и править я хочу не кучей безмозглых костяшек, а миром.
— Далеко идущие планы, — одобрительно кивнул Балор Дот. — Может, сама и отправишься туда, куда так яро пытаешься меня загнать?
— В Залы Аменти не может зайти женщина. К тому же, у меня не хватит ни опыта, ни сил, чтобы покорить Тьму и заставить ее открыть мне будущее. Если только один человек, способный на это…
— Я не человек, женщина… — задумчиво протянул Балор Дот. — Но ты права: кроме меня никто не переборет Тьму — она пожрет любого без вопросов и усилий. Только ты не учла одного: я не оставлю трон пустым, а ты не получишь полной власти.
— Ты можешь оставить преемника, но лишь на тот срок, пока не вернешься из Залов Аменти, чтобы, получив знания, покорить весь мир, — предложила Морена, чувствуя, что лед тронулся и надо подбивать короля до нужного шага, пока еще не слишком поздно. К тому же он клюнул на уловку — решил, что Морена стелет дорогу для себя. Этим можно воспользоваться, чтобы дать путь другому.
— Нет, — кратко ответил Король. — Этому не бывать.
— Назначь того, кто ближе к тебе, чем кто бы то ни было — того, кому ты доверяешь, как себе. — Глаза Морены загорелись: она чувствовала близкий успех.
— Я доверяю себе, и только себе, — отрезал Балор Дот, но Морена неустанно твердила свое:
— Тебе не надоело бездействовать? Ты был первым генералом Трисмегиста, твои подвиги вошли в историю как самые безрассудные, самые провальные, но в итоге — победоносные. Ты стал стар в королевских палатах, а твой дух воина угас. Теперь ты — история. — Морена атаковала тем, о чем каждый молчал, чтобы не разгневать повелителя, но у некромантки не было других шансов повернуть ситуацию в свою сторону, и она рисковала, даже не догадываясь, что задевает с виду бесчувственного, как камень, мертвеца за живое и волнующее. — Тебя боятся, тебя презирают, но уже никто не говорит о том, что ты способен на что-то большее, чем просиживать на троне вечность. Ты пустышка с пышным прошлым, но никчемным будущим.