В «зале боев» повисла тишина. Шепот: «Готово», — прозвучал в этой тиши громогласно, но, даже получив право на убийство, личи медлили. Слишком большая цена стояла на кону: вечная жизнь. А четверо погибших советников и втрое больше учеников и других темных магов, пришедших на пир, без слов доказывали, что Арганус не шутит. Его замыслы были неизвестны, уловки, на которые он мог пойти, тоже. Кто знает, быть может, Высшие намеренно покинули арену, чтобы, вернувшись, закончить начатое, или же Д’Эвизвил придумал нечто более изощренное? Время замерло в тяжких размышлениях для каждого, плотная тишина, нависшая над залом, стала невыносимой даже для бессмертных, немало повидавших на своем веку. Долг и честь требовали убить Аргануса, но здравый смысл говорил иное. С другой стороны, честь была потеряна много столетий назад, желание исполнять долг — еще раньше, а умение рассчитывать на шаг вперед со временем стало лишь крепче.
— Время истекло, — будто отсчитывая каждую секунду, отмерил Арганус.
— Ты умрешь, как пес, которым и являешься! — ответил за всех Рэгвилл, но Д’Эвизвил видел, что это мнение разделяют не все.
— Что ж, ты решил, но что ответят другие? — с усмешкой в голосе обронил лич.
— Предателю — смерть, — вывел свой вердикт Хамруд.
— Смерть, — подытожил Лиэр.
Но последний советник решил иначе. Ничего не сказав, он отошел в сторону и стал напротив Аргануса с другой стороны кругового балкона, так что другие некроманты оказались между ним и хозяином замка.
— Сиквойя? — удивился Рэгвилл, но советник лишь пожал костяными плечами. — Петь под дудку предателя в твоем духе, — взял себя в руки предводитель уцелевших. — Продолжим поединок?
— Минутку, — выиграл еще несколько секунд Арганус, а в двери, ведущие на балкон, с трех сторон вбегали скелеты. Они не были для советников реальной угрозой, но в пылу боя могли отнять драгоценное время и дать врагу преимущество. В финале за спинами закованных в сталь скелетов возник Рыцарь Смерти — глава восточного приграничного гарнизона.
— Лорд Барклай… — Отвесив скромный поклон, Арганус обратился к воину и полководцу, получившему титул не за что иное, как за боевые заслуги: — Начинайте.
Скелеты без видимых приказов ринулись в бой. Им не было числа. Они набросились на советников, словно блохи на безродную дворнягу. Некроманты методично уничтожали всех, кто подошел достаточно близко, но на место одного убитого становился другой, причем паразитов меньше не становилось. Все закончилось, когда в дело вмешался Арганус и ренегат Израэль де Гарди. Д’Эвизвил припас отступника для особого случая, и сейчас он настал. Сиквойя не нападал: его все еще связывали узы рабства, нарушить которых он не мог.