— Послушайте, — сказал он, справившись с голосом. — Я не знаю, почему вы на развилке повернули направо. И знать не хочу. Единственное, чего я хочу — это чтобы вы как можно скорее доставили меня к реке. Понятно?
Человек молча правил лошадьми. Жалобно кричал козодой.
Потом человек заговорил:
— Пристрелить меня собрался? — спросил он.
Или это был не вопрос? Адам не мог сказать наверняка.
— Нет, — медленно произнес он. — Просто хочу, чтобы вы доставили меня к реке. Только и всего.
Они ехали беззвучно, не считая сухого шороха листьев и прутьев по крупам лошадей, по дереву и парусине фургона.
— Ты меня этим не сильно огорчишь, — сказал человек.
— Чем?
— Ну, если ты это сделаешь, — сказал человек.
— Что сделаю?
— В общем, я не против, если ты это сделаешь, — сказал человек. Только чтоб быстро. Ну, чтоб не в брюхо, или там наподобие этого.
— Вы хотите сказать — чтобы я пристрелил вас?
— Да, — сказал человек.
Повозка, шурша, катилась сквозь темную листву.
— Надоело все, — сказал человек.
Фургон накренился в темноте. Наехал на поваленный ствол или камень.
— А вы разве не... — начал Адам, но умолк. Потом договорил: — А вы разве не собирались со мной это сделать?
Он помолчал, собираясь с силами.
— Убить меня? — закончил он.
Человек в темноте, казалось, обдумывает вопрос.
— Не исключено, — сказал он наконец.
— Знаете, — сказал Адам. — Ведь я бы вам отдал все, что хотите. Половину товара. Больше. Если вам это было нужно.
Он помедлил в смущении.
— Я кое-что уже оставил, — сказал он. Потом через минуту добавил: — В углу хижины.
Сначала казалось, человек не слышит. Но спустя какое-то время, когда прошли все мыслимые сроки, он ответил:
— Видел я это в углу. Лучше бы не оставлял.
— Почему? — спросил Адам.
Человек не ответил.
— Почему? — мягко повторил Адам.
— Черт тебя подери! — воскликнул человек. — Сам знаешь, черт тебя подери!
Стало ещё темнее. Ветви плелись над головой сплошным кружевом, загораживая звезды. Колесо стало чаще попадать на какие-то корни и валуны, и подпрыгивать. Возница покачивался на козлах. Было трудно удерживать пистолет в нужном положении.
Человек издал короткий, сухой смешок.
— Что? — спросил Адам.
— Все потому что ты жратву оставил, — сказал человек и снова рассмеялся.
— Что?
— А то, что ты вроде как дразнил меня. Поддразнивал, мол, представляешь, сколько у меня всего в фургоне.
Он помолчал. Потом:
— Если бы ты не оставил в углу жратву, у меня бы и мысли не возникло. Не полезло бы ничего в башку.
Колеса теперь вертелись ровнее. За скрипом осей и кожи слева донеслось приглушенное журчание воды.