– И что вы можете предложить? – спросила Оливия. – Диана, я просто не знаю, к кому еще я могла бы обратиться, кроме вас.
– К специалисту, – ответила доктор Брунли, – который скажет вам то же самое, что сказала я. У Энни есть два выхода. Либо она едет домой, признается мужу, а потом с его помощью проходит длительный курс выведения из зависимости, либо она ложится в клинику. – Диана невесело улыбнулась. – Я думаю, не стоит говорить, какой способ предпочтительнее с моей точки зрения.
Некоторое время Оливия молчала.
– Можно сделать это дома? В моей квартире?
– Быстрое выведение из зависимости? Это очень рискованно.
– Что вы имеете в виду, когда говорите «рискованно»? Рискованно для ее физического здоровья или для состояния психики?
– И для того, и для другого. Может случиться все, что угодно. У нее могут начаться конвульсии. Это бывает довольно редко, но все же бывает. Она может пытаться покончить с собой…
– Она будет не одна.
– Оливия, она все равно может попытаться. У вас в кухне полным-полно острых предметов. У вас есть окна, из которых можно выпрыгнуть. – Диана умолкла, увидев потрясенное лицо Оливии. – Я не говорю, что это произойдет обязательно, но может произойти. Она может стать агрессивной – это тоже довольно частый симптом.
– Я думаю, в Энни вообще нет ни капли агрессивности, – возразила Оливия.
– Это в той Энни, которую вы знали, – мягко улыбнулась Диана. – Но вы увидите ее совсем другой.
Оливия вернулась домой и рассказала Энни и Джиму все, что она узнала от Дианы Брунли.
– Нет, нет, только не клиника, – встревожилась Энни, как они и ожидали.
– Это единственный способ, если ты хочешь справиться с этим быстро, – сказала Оливия.
– Нет. – Энни сильно побледнела. – Я должна буду назвать Эдварда как ближайшего родственника, а они могут с ним связаться.
– Они не станут этого делать без твоего разрешения, – возразил Джим.
– Я в этом не уверена. – Энни изо всех сил затрясла головой. – Я хочу сделать это здесь. И чтобы вы были со мной. Я знаю, что не должна вас просить, но ведь именно за этим я сюда приехала. – В ее голосе зазвучали истерические нотки. – Если бы я собиралась лечь в клинику, я могла бы сделать это в Англии. Если Эдвард узнает, что я от него сбежала, что лгала ему, я потеряю и его, и детей. Я это знаю. – Она помолчала, потом упавшим голосом добавила: – Тогда я лучше вернусь домой, и пусть все будет по-старому.
– То есть ты будешь глотать эти чертовы таблетки, пока окончательно не спятишь, и продолжать врать, – резко проговорила Оливия.
– Да.
– А мне казалось, ты хочешь остановиться, – грустно произнес Джим. – Больше всего на свете.