Но внезапно все искусственно созданное мною очарование было разрушено. Я услыхал окрик и в нем свое имя и, прервав вынужденно свое маленькое приключение, обратился на звук. По пирсу бежал не кто иной, как Фидель собственной персоной, размахивал обеими руками, словно указывал посадку самолету, и даже я определенно видел издалека сизый дымок над его губой. Делать нечего, пришлось вылезать.
– Ну же, Луиш! Нашли время! – обрушился с попреками инспектор, как если бы я действительно состоял у него на службе. – Одевайтесь скорее! И будите срочно вашего Тал-да… Тад-лак… того сеньора, у которого пропала девушка!
– Погодите, инспектор. Позвольте хоть полотенце, – прервал я испанскую скороговорку взмыленного, словно загнанная кляча, Фиделя. – Мне бы, конечно, надо переодеться…
– Вас будто станут ждать до второго Мессии! – непонятно возразил Фидель и ухватил от меня махровое полотнище. – Где ваши штаны?
Я понял, что обречен на прогулку в мокрых и тесных плавках, хорошо еще день был в разгаре, и можно было определенно рассчитывать, что жара решит хотя бы первую мою проблему.
– У меня не штаны, а шорты, и очень короткие, – предупредил я Фиделя о возможном легкомыслии своего внешнего вида.
– Не имеет решительного значения, – успокоил меня инспектор. – Будите указанного сеньора и поехали, я объясню в дороге ее цель.
Легко сказать! Конечно, я стал пихать Юрасика что было мочи, конечно, подоспели на помощь наши, конечно, собралась толпа. Небольшая такая, из любопытствующих постояльцев побойчее, в основном ветхого женского пола. Я ничего никому не мог объяснить, потому что и сам не знал, в чем дело, а Фидель от комментариев воздерживался.
Юрасик мычал и дрыгал ногой, норовя даже спросонья лягнуть меня в живот. Пока Тошка не стянул его за пояс от широких, длиной по колено плавок прямо на пляжный настил. Юрасик плюхнулся толстой задницей, замычал еще невразумительней, однако приоткрыл глаза.
– Надо его полить водой и потом дать попить, – сказала это Олеська. Она стояла сразу за широкой спиной Ливадина, кроткая и убитая, как невинный ангел, видимо, Тошка успел-таки с ней крепко поговорить. Но предложение ее было единственно здравым.
Талдыкина откачали уже через десять минут. Я лил на него минеральную водичку из пластиковой бутылки сверху, а Тошка насильственным образом поил томатным соком, разведенным перечным соусом. Пока Талдыкин не начал соображать.
– Вы чо… блин, – как всегда оказались его первые слова. А дальше без перевода. Хотя именно эту последнюю часть талдыкинской речи иностранные старушки прослушали с особенным удовольствием.