Приказываю: создать специальную бригаду из пяти человек. Начальником бригады назначаю инспектора УГРО Тыльнера Г.Ф. К работе приступить немедленно.
Начальник Центророзыска М. Розенталь.»
– Большое Вам спасибо, гражданин начальник Центророзыска.
Тыльнер шутливо поклонился.
– У нас разбойник игроков глушит, банда Веревкина по городу бегает. А тут бросай все и беги искать картину. Вы, Александр Иванович, о таком художнике слышали.
– Бог миловал.
– Вот и мимо меня прошел сей живописец. Но делать нечего В особую группу входите Вы, Еремин, Лебедев и Трофимов.
В девять утра совещание.
Окна в кафе потемнели.
Что поделаешь – зима.
На столиках зажглись небольшие лампочки.
Абажюры у них были разноцветные, и кафе заиграло шелковыми огоньками.
Сергей Федоровский обедал за любимым столиком в углу.
После поездки в Петроград он весьма щеголевато оделся, прикрепил на лацкан пиджака серебряный значок – теннисную ракетку.
В зал вбежал взволнованный Шварц.
Огляделся.
Увидел Федоровского, почти подбежал к его столику, рухнул на стул.
Взял со стола графинчик с ликером, налил в чашку, выпил.
– Что с Вами, Генрих, у Вас такой вид, будто за Вами гонится ГПУ!
– Может быть. Официант!
Подошел официант, поклонился.
– Бутылку ликера и кофейник.
– Сливки изволите?
– Нет, не изволю.
– Сейчас сделаю.
– Что с Вами, Генрих, случилось? – снова спросил Федоровский.
– Скажите, Сергей, Вы видели этих людей?
– Каких?
Подошел официант, поставил на стол бутылку «Шартреза» и кофейник.
Шварц подождал, пока отойдет официант, и спросил:
– Тех, кому Вы передали картину?
– Помилуйте, Генрих, я видел только их жадные руки, протянутые из пролетки.
– Что же делать? Что же делать?
– Скажите толком, что случилось, и возьмите себя в руки, на Вас обращают внимание.
– Вы им передали картину, они приехали в Москву и растворились.
– Так не бывает. Кто они?
– Уголовники, несколько раз выполняли мои поручения в шестнадцатом и семнадцатом году.
– Значит, Вы с ними работаете давно. Вы всегда рассчитывались по договоренности?
– Конечно. Я знаю этих людей.
Федоровский налил себе ликера в маленькую рюмку. Отпил. Посмаковал.
– Нет, Генрих, Вы их не знаете. Для них не существует ничего, кроме денег. Они сейчас мучительно думают, куда пристроить Вашу живопись.
– Вы должны мне помочь.
– Кто брал картину у меня?
– Иван Вдовин.
– Ванька Вдовин, как же, как же… наслышан. Зловредный московский вор. Но связываться с ним я не буду. Вы меня попросили взять картину. Я свое дело сделал.
– Знаете, Сергей, если что случится, погорят все…
– Кроме меня, – перебил Федоровский Шварца. – В это время, когда грабили музей, я был совсем в другом месте, и это могут подтвердить семь человек.