Появился приказчик.
– Шампанского!
По магазину бродили красивая прекрасно одетая дама.
Она рассматривала и приценивалась к шубам.
– Это актриса Иратова пьет шампанское? – спросил она у продавца.
– Да, мадам.
– Откуда такие деньги у актрис? – завистливо прокомментировала она.
– Поклонники, мадам, – улыбнулся продавец.
Дама с интересом и видимой завистью смотрела на высокого красавца рядом с актрисой.
Проводила их взглядом, когда Вадим и Лена покидали магазин.
Постояла у длинной вешалки с шубами под котик.
Попрощалась и вышла из магазина.
Еще не было темно, но в Столешниковом, опережая сумерки, зажгли фонари.
Дома, витрины, усыпанные снегом тротуары, залило зыбким светом.
Дама шла по переулку, поглядывая на витрины.
Рядом с ней резко затормозил автомобиль.
Дама испуганно отшатнулась к витрине.
Из машины вылез человек в кожаной куртке и армейской фуражке.
– Гражданка, одну минуточку.
Он полез в карман, вынул красную книжечку.
– ГПУ. Вам придется проехать с нами.
– В чем дело? Почему?
– Вы арестованы, не заставляйте применять силу.
Он схватил даму за рукав шубы и затолкал в машину, которая немедленно сорвалась с места.
«Меховая торговля Левина»
Меховой магазин закрыли.
Опустили металлические шторы.
Заперли замки.
– Вера, – крикнул Левин, – ты не уходи, я сейчас а артельщиком закончу, и ты мне чай в кабинет подашь.
– Как скажете, Борис Григорьевич, – ответила хорошенькая продавщица.
Артельщик упаковал деньги.
– Большой куш, Борис Григорьевич.
– Да, выручка что надо. Выручил писатель – любовник актрисы. Неси в банк.
– А сопровождающий?
– Заболел. Один доберешься. Три шага от двери, под арку на Петровку, а там банк на другой стороне. Донесешь, ты мужик крепкий.
Артельщик вышел во двор.
Темнело. Но люди ходили.
Он перекрестился и пошел к арке.
Навстречу ему попался сгорбленный бородатый человек, в фонарном свете, пробивающемся из двора, поблескивали круглые очки.
Человек миновал артельщика.
Распрямился, эластичной дубинкой ударил его, подхватил выпавшую сумку и исчез в темноте двора.
Дом за Доргомиловской заставой
Под потолком комнаты горела керосиновая люстра.
Желтый ее свет отражался в никелированных шарах кровати, над которой висел портрет Ленина.
На кровати лежала голая красивая дама.
Паша сел на кровать, натянул кальсоны.
– Отпустите меня, – заплакала дама, – я сделаю все, как Вы хотели.
– Погоди, сладкая, – Паша похлопал даму по ляжке. – Сейчас дружок мой удовольствие справит.
Он встал, в комнату встал Виктор.
– Ну как?
– До чего сладкая. Мы ее всю ночь драть будем.