На латыни господин Либри изъяснялся несколько хуже, чем достопочтенный Лев, но зато языком он и в самом деле работал за троих, а то и за четверых. Сэр Гай не успел ни опомниться, ни возразить, как лишился пяти золотых номизм, получил на две ближайшие седмицы сопровождающего, понимающего латынь и норманно-франкский, подписал какой-то пергамент и выслушал уйму свежайших сплетен о жизни города, двора базилевса и служителей Церкви. После того, как излучающий гостеприимство и доброжелательность кирие Анастасиос наконец убрался, у мессира Гисборна еще с полдня звенело в голове.
Окрестный мир вновь переменился: улицы, площади, дворцы и храмы, виденные сэром Гаем, обрели названия, историю и приметы. В людском гомоне на улицах все чаще стали проскальзывать узнаваемые слова.
И диковинная мысль, с самого начала странствия назойливо зудевшая сэру Гисборну в уши, получила некоторый шанс на осуществление. Ибо кирие Анастасиос, воистину знавший город как свои пять пальцев, казался самым подходящим человеком для ее осуществления.
Время и место для беседы, само собой, тут же нашлись – почтенный грек и его франкский знакомец устроились в общем зале странноприимного дома прецептории, подальше от чужих ушей. После положенных суесловий, благодарностей за помощь и уверений во взаимной приязни, ноттингамец наконец добрался до изложения своих затруднений. Он заранее предупредил, что разговор коснется весьма странной темы, но от волнения неверно составил первую фразу, брякнув наобум:
– Мне нужна женщина…
– А, это легко, – понимающе улыбнулся грек. – Кирие Гай, неужели вам до сих пор никто не сумел подсказать? Выйти за ворота, вдоль стены прецептории направо, после второго перекрестка налево, улица святого Епифания. Пятнадцатый дом от угла. Лупанарий «Золотая луна», хозяйку зовут госпожа Костана. Очень неплохое…
– Нет, нет! – замахал руками сэр Гай. – Не просто женщина! Не любая женщина! Мне нужна совершенно определенная, понимаете? Рыжеволосая, лет двадцати от роду, худощавая…
– Конечно, понимаю, – пикантная улыбка Анастасиоса Либри сделалась еще тоньше. – Скажете хозяйке, она подберет в точности по вашему вкусу. Есть толстые, есть худые, наверняка отыщутся и рыжие.
Гисборн застонал, от отчаяния перейдя на норманно-франский:
– Да нет же, черт тебя подери! На кой мне шлюха?!
Стороны явно не понимали друг друга. Гай на миг зажмурился и заговорил, тщательно подбирая каждое слово:
– Я разыскиваю женщину, с которой был некогда знаком, но потерял ее по случайности. Как полагаете, сложно будет ее найти… в таком городе?