Боевики поняли, куда я их заманил. И замерли как вкопанные. И тут подал свой долгий голос наш ротный «Поднос».[15] Мина упала с легким перелетом. Боялись, видимо, меня зацепить. Это уже сильно подействовало боевикам на нервы. И они побежали. Побежали туда, где первая мина упала, памятуя, что снаряд обычно дважды не попадает в одно и то же место. Но минометчики это правило тоже знают, и знают, что к месту первого взрыва часто сбегается противник.
Боевики побежали, и опять взорвалась мина на минном поле, но этот взрыв не остановил их. А вот следующий выстрел «Подноса» оказался точным. Я даже сам остановился, чтобы посмотреть результат. Теперь уже, покинув пределы минного поля, убегало пять или шесть человек. А по проходу в мою сторону бежали, не стреляя, около десятка наших парней. Конечно, даже с ПНВ узнать меня не могли, но армейскую форму конечно же рассмотрели. И хотя автоматные стволы из осторожности были на меня наставлены, я улыбался им навстречу…
* * *
Перевязка была закончена. Делалась она не в санитарной палатке, а прямо в палатке командного пункта, хотя он, по сути дела, был просто палаткой командира роты и сержанта-связиста, которого капитан всегда под рукой держал. Другие офицеры, командиры взводов, жили не в палатках, а в окопах с маленькими блиндажиками.
Капитан Полуэктов меня не беспокоил до тех пор, пока ротный розовощекий прапорщик-фельдшер не закрыл свой модный кожаный саквояж с медицинским оборудованием. Сумка с перевязочным материалом была у медсестры, а все медикаменты фельдшер с собой таскал, словно боялся, что солдаты на них будут покушаться. Конечно, в армии всегда найдутся желающие сделать себе укол шприц-тюбиком парамидола, но у нас таких любителей, насколько мне известно, не наблюдалось. Наркоманам в спецназе ГРУ служить сложно, потому что мы всегда при боевой обстановке. А там наркоманам не место…
– А бронежилет твой где? – зачем-то ковырнув пальцем бинт у меня на спине, спросил Полуэктов.
– Бежать в гору тяжело было, сбросил все лишнее… Чтобы скорость не терять…
– С одной стороны, правильно, – сказал мой командир взвода лейтенант Савин, присутствующий здесь же, – с другой стороны, в бронежилете пулю бы не получил…
– Товарищ капитан, выступать надо… Воронцов просил сразу выступить… Он почти без патронов там… И без гранат…
Полуэктов кивнул.
– Взвод уже выступил. Остальные готовятся. Ты пойти с нами сможешь?
– Конечно, – сказал я категорично и встал с походного раскладного стульчика.
– Крови он много потерял, – заметил прапорщик-фельдшер. – А так – рана сквозная, пуля между костей прошла, повреждены только мягкие ткани. Там сухожилия могло порвать – это было бы неприятно. Остался бы без руки. Отсохла бы просто. Но Бог тебя миловал…