– Недавно уже звонили… – сообщил Берсанака. – Я трубку, конечно, не брал.
– Кто же это? – Саламбек протянулся к телефону. – Я слушаю… Да… Это ты? – в голосе старика послышалось удивление. – Да… Откуда ты знаешь?..
Он посмотрел на Берсанаку и зажал микрофон трубки рукой.
– Бекмурза Бисолатов лёгок на помине… Хочет поговорить с тобой…
Берсанака удивился не меньше старика и взял трубку.
– Да, я слушаю тебя, пьяница… Ты уже протрезвел?
– Я и не пил… – засмеялся Бекмурза.
– Я видел, как тебя выгружали из трактора.
– Мне хватило вчерашнего… Запах был, морда помята, глаза красные… Я под рубашку бутылку водки вылил. Прямо на шею… Такой запах был!.. От паров голова поедет…
– Зачем? – не понял Гайрбеков.
– Я поехал, как ты велел. Никого не увидел. Ну, думаю, если они там и прячутся, надо их вытаскивать… Водка у меня в тракторе была… Там и облился… А потом воду из фляжки хлебал, шатался и падал… Они поверили… Потом я сквозь потолок провалился. Я знал, где провалиться можно… И давай вопить во всё горло. А они там же, на ферме, сидели. Сразу рядом оказались. Это спецназ ГРУ…
– Молодец! – сказал Гайрбеков. – Не ожидал от тебя такого… Молодец! И что?
– Они думали, что я пьяный уснул, и разговаривали при мне, не стеснялись. Короче говоря, они знают, что ты в селе. И сейчас сидят на холме, высматривают, когда ты пожелаешь поговорить со своим разведчиком. Даже с пьяным… Тебе нужно как-то уходить. Надо что-то придумать…
– Я подумаю… Но они не знают, в каком мы доме. Они считают, что мы прячемся у тебя…
– У меня? Откуда такие сведения? Дударков?..
– Да.
– Я видел его из окна… Он глуп, как всякий мент… Как всякий, чья профессия – пьяных бить…
– К нашему счастью… Были бы менты умнее, нам бы туго пришлось. Потому ментов надо беречь… Ладно. Если будут мысли, сообщай. Мыслей не будет, будем уходить ночью… Тебе с братом я тоже рекомендовал бы уйти… Впрочем, против вас ничего нет. Они ничего доказать не смогут… Никто не видел тебя рядом со мной. Решай сам… Всё…
Берсанака передал трубку старику, и тот положил её на аппарат, с любопытством глядя на своего гостя и ожидая объяснений. Но гость не желал рассказывать, и старику осталось только удовлетвориться собственными догадками, которые могут быть и неверными. И Док Доусон в присутствии хозяина вопросов не задавал, хотя он не знал чеченского языка, а дедушка Саламбек не знал английского, и только Берсанака владел и тем и другим и мог спокойно разговаривать с любым из них в присутствии другого так, что другой не будет понимать, о чём идёт речь. Но такой разговор в доме Саламбека был бы большой невежливостью по отношению к самому Саламбеку, и потому Гайрбеков от разговоров на английском воздерживался.