Который так страшился стать собою,
Скажи, глупец, терновый твой венец,
Помог ли он тебе в борьбе со мною?
Танцуй под этот мой мотив, танцуй,
Так каждый пляшет с наслажденьем снова,
Последние мгновения воруй,
Когда до поцелуя смерти только слово.
Будь благодарен же, дурак,
За все, что я творил в тебе, тобою.
Тебя запомнят на века
За страсти краткий миг со мною.
Мгновения до смерти, до финала
Короткой жизни этой. Как пожар пылала
Она. Без помощи моей та жизнь пропала,
Ушла б. Остыв, в унылой серости блуждала
Десятки лет… А так триумф коварства!
И вместо сотни лет в пыли
Миг в красках!
«Иди ко мне, Тацу! Иди! И ты получишь все! Иди, мой юный демон! Иди! Я дам тебе все! И всему научу! И ничто больше не будет тебя ограничивать! Иди! Я жду! Я жду! Уже давно жду. Иди же! Не бойся. Я тут и дам тебе все! Ни боли, ни страха, ни забот! Только свобода, страсть и жизнь! Иди ко мне! Иди во тьму! Иди домой!»
И идти стало так легко. Будто он не шел, а почти летел по этому сине-серому миру. И вокруг были те, в чьих глазах полыхали те же чувства. Они смеялись и радовались. Их колдовство, магия их душ – талант, голоса кружились вокруг. Они одобряли. Они знали, что он свой. Они ждали его. Они понимали его.
И только вперед. К пропасти и свободе.
Все быстрее и быстрее. Все легче и легче.
За этот миг безумья наслажденья
Не так уж много я с тебя спросил:
Всего принять себя, как есть, мое творенье,
А люди… он их сам, не я – убил.
И пусть запомнит каждый, кто решится
Раскрасить веру, силу в белый цвет,
Что я спешу и с ними порезвиться,
Задать вопрос, чтоб получить ответ.
Вот уже он совсем близко. И эти кроваво-красные глаза смеются так близко. Он рад, что Джейко тут. И сам Джейко этому рад. Как же легко все оказалось. Как просто.
Когда не будет больше сил терпеть
И благочестьем с верой укрываться,
Из темноты меня вдруг призовут на свет
За душу глупую опять сражаться,
Чтоб разбудить дремавшее внутри,
Чтоб распустились цветом зло и ревность,
Чтоб ярость адским пламенем в крови
Внутри росла и сердцу песней пелась.
Танцуй, глупец, пока есть время!
Мгновенья сочтены! Ты мой отныне!
[19]Он не знал, что его остановило. Вот только что это безумие было совсем рядом. Демон, Алиера, художница, игрок, нарха, белый маг, черный колдун. И музыка сотрясала душу. И прежняя жизнь уже не имела значения. Разума не было совсем, лишь чувства и тьма, что всегда жила в нем. Та, за которую его сестра всегда обвиняла Инема, но та, которая на самом деле составляла неотъемлемую часть его существа.
И вдруг все пропало. Остался лишь сине-серый туман. И полный раздрай в душе.